И вот мы спустились к кромке воды у подножия маяка.
Там нас встретил резкий ветер с темного, туманного залива и окатил брызгами от разбивающихся волн. В том месте, где волны были особенно яростными, мы наткнулись на россыпь похожих камней, мокрых от воды.
Между двумя скалами я неожиданно обнаружил фрагмент толстой веревки, уходящей в море. Когда я потянул за него, веревка поддалась, и я начал ее сматывать. Веревка оказалась довольно длинной, и вскоре показался ее конец, но ненадолго – за ним я обнаружил еще одну веревку, но более тонкую, в виде шнура. Я потянул уже за шнур, который оказался таким же длинным. Смотав веревку и шнур, я с удивлением заметил директору лаборатории: «Очень странно».
Все это время он не спускал глаз с моего необычного улова, а потом заявил:
– Дело становится все интереснее. Нам предстоит тщательно обдумать наше новое открытие! Давайте спросим их, для чего они это использовали.
С этими словами он взял у меня моток, и мы побрели назад к маяку. Там мы увидели Митамуру, выходившего из передней кладовой с пучком проводов. Директор Адзумая прямо спросил его:
– Это веревка ваша?
– Да. Мы храним некоторый запас. О, но здесь прикреплен тонкий шнур... где вы его нашли?
Директор не ответил. Вместо этого он посмотрел на темное небо над нашими головами и спросил:
– Высота маяка до пола фонарного отсека, полагаю, метров тридцать? Не могли бы вы проверить длину веревки?
Митамура воспользовался рулеткой и объявил:
– Веревка – двадцать шесть метров, а шнур... тоже двадцать шесть метров.
– Двадцать шесть, говорите? Минутку... – Директор Адзумая уставился снова в темное небо. – Господин Митамура, какова масса вращающейся линзы?
– Порядка тонны.
– Одна тонна. Одна тонна это чуть больше двухсот шестидесяти шести кан. Тогда груз, который опускается в тридцатиметровую шахту маячной башни и обеспечивает вращение линзы, – эта вещь должна быть довольно тяжелой тоже.
– Да, по меньшей мере восемьдесят кан. Это как часовая гиря из камня, только гигантская. Она медленно опускается в шахту, и, как только достигает самой низкой точки, мы снова поднимаем ее, будто заводим часы.
– Понятно. И когда вы в последний раз «заводили» ее?
– Вчера днем.
– Значит, сегодня ночью груз должен был находиться вверху шахты?
– Да.
– Большое вам спасибо. Э-э, вы не возражаете, если я закурю сигарету в радиорубке? – спросил директор. Он затащил меня внутрь и закрыл дверь. – Послушайте, мне кажется, я кое-что понял. Но сначала я хотел бы обсудить свою теорию с вами.
