Верите ли, господин студент, но через несколько дней колеса Д50-444 были покрыты чем-то вроде мягкой плоти белой свиньи, и помощнику Сугимото пришлось снова вытирать сажу из-под носа. Это случилось в третий раз, в одном и том же месте в одно и то же время. Господин Ивасэ, главный инспектор депо, решил связаться с полицейским участком в городе Б.
Согласно отчету полицейского Андо из участка, все свиньи были украдены с разных ферм в окрестностях города Б., и каждая особь погибла в день своей кражи. Но фермеры понятия не имели, кто стоял за этой мерзкой выходкой. Все знали, что Траурный Локомотив Д50-444 трудился, как монахи в неделю Хиган.[7]
А потом это случилось снова... Нет, господин студент, я совершенно не разыгрываю вас: опять авария, и опять это была свинья – уже четвертая по счету – белая свинья, которую задавили. Ее пятачок зацепился за кривошип главного ведущего колеса и крутился там, как вертушка, пока локомотив двигался вперед.
Инспектор Ивасэ из депо и инспектор Нанахара из транспортной инспекции пребывали в совершеннейшей ярости. Если это была шутка, то она зашла слишком далеко. Группа из трех человек, возглавляемая господином Катаямой, отправилась в город Б. для проведения расследования.
Дальше начинается почти детективная история, как потом признался мне один из участников расследования. И сейчас я расскажу вам все, что знаю об этой довольно удивительной истории...
***
Катаяма, помощник начальника локомотивного депо, выглядел именно так, как должен был выглядеть человек, закончивший Императорский университет. Он еще только постигал основы железнодорожного ремесла, но показал себя человеком умным и находчивым, который знал, как добиться того, чтобы все было сделано. С тех пор он продвинулся по карьерной лестнице и ныне занимает высокий пост в Министерстве внутренних дел. А тогда он взял с собой двух клерков – одного из депо, другого из отдела технического обслуживания железной дороги – и вместе с ними отправился в город Б. на двухчасовом поезде.
Изгиб путей, где все произошло, начинался не далее чем в миле от станции Б. в направлении станции Х. Внутренняя колея изгиба была сверху и бежала вдоль соснового леса, в то время как внешняя, снизу, прижималась к шелковичному полю. Группа подошла к бетонному столбу, на котором были написаны какие-то цифры. Клерк из отдела обслуживания железной дороги отметил, что все было убрано после четвертого происшествия, случившегося накануне. По его словам, все четыре чрезвычайных происшествия случились в одном и том же месте: каждый раз на столбе и костыле, торчащем из шпалы, находили концы обыкновенной соломенной веревки. Костыль прочно удерживал рельс на изгибе, и это был обычный костыль, который, как и все прочие, торчал наполовину из шпалы.
