Но жребий, увы, был не на его строне.
А дальше случилось то, что случилось. И разведчики, вместо того, чтобы отправиться разведывать, вытащили в мир того дикого типа с палкой и умением подчинять себе всех подряд. Эрсу, после встречи с ним, сначала вообще даже думать не мог. Не могу ухватиться за свои собственные мысли. Они текли сквозь него, как вода по руслу реки и не имели ни малейшего значения. Жутковатое было ощущение, если честно. Потом он потихоньку способность мыслить себе вернул и даже вспомнил кто он такой. Потом начал сопротивляться, и понимал, что родственники и друзья почему-то даже не пытаются этого делать, что их мысли для них по-прежнему ничего не значащая вода.
И Эрсу не знал что делать. Пока не встретил Локара. Сумевшего сбежать Локара, у которого было другое лицо, но он все равно его узнал. Вот после этого у Эрсу появилась цель — он тоже решил сбежать, потому что это нужно было сделать в первую очередь. Пока не сбежишь, думать обо всем остальном попросту бесполезно.
— Это, конечно, все хорошо. Но вряд ли именно то, что ты так хотел рассказать нам, — задумчиво сказал Лост.
Эрсу тряхнул головой, кривовато улыбнулся и признался:
— У меня, наверное, бы не получилось сбежать, если бы не тот человек. Или не человек. Может это вообще был местный бог. Потому что он положил руку мне на лоб и мне стало легче, у меня появилось время чтобы разбросать монетки и спрятаться. Чтобы вы меня нашли. Или я вас нашел.
— Он тебе что-то сказал? Что-то, что ты должен сказать нам взамен на помощь?
— Нет, он мне просто назвал людей, которым я могу сказать то, что должен, чтобы помочь своим родственникам.
— Да? — почему-то удивился Кунмери, но на него никто не обратил внимание.
— Так, и что же ты нам должен, — полюбопытствовал Лост.
Эрсу закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться, чтобы ничего не упустить. А потом решил начать с главного.
— Тот тип, который нас поймал в подчинение, он самоуверенный, самоувереннее моего прадеда. И такой же зацикленный на одной-единственной цели, не способный оглядеться и подумать о том, что цель не так и хороша. И в этом его слабость. Правда, слабость, которая может принести множество неприятностей другим до того, как его же и сожрет.
— Так… — повторился Лост, остальные слушали затаив дыхание, даже Кунмери, который не очень-то и понимал, о чем идет речь.
— Он как-то мог заставить говорить, несмотря на то, что мысли были как вода, — медленно, словно сомневаясь в собственных словах, сказал Эрсу.
