было где-то тут, на грани восприятия. Он не мог отвести взгляд. Он не мог убежать. Ему показалось, что ему хочется ползти
вперёд. Это пожилое и непривлекательное тело, похоже, было только сценическим костюмом, нереальным и обманчивым, дымкой поверх… да, человека, но в то же время каналом к чему-то… не человеческому. Не к чему-то такому, с чем Пен ожидал встретиться лицом к лицу при жизни, даже через такую дымчатую преграду.
Ему стало ясно, что все молитвы, которые он когда-нибудь произносил или бормотал, зевая, были лишь механическим повторением. И что он больше никогда не сможет молиться таким образом.
— Можешь ли ты заставить его демона говорить? — спросил у святого Тигней.
— Если я смогу убедить его перестать выть от ужаса — возможно.
Кли сдуру попытался:
— Но сможете ли вы заставить его говорить правду?
Старик обернулся к нему:
— Не знаю. Как ты думаешь, смогу ли я заставить тебя?
Кли сник. Но, влекомый каким-то безрассудством, продолжил:
— Если демон не взял верх, значит поступки Лорда Пенрика его собственные. Безумец он или преступник, ответивший на предложенное гостеприимство поджогом и разрушением, он должен предстать за это перед судом.
Старик фыркнул.
— И как ты представляешь себе магистратов Мартенсбриджа, привлекающих к суду волшебника против его воли?
Тигней прочистил горло:
— Даже если он пока не захватил господство, боюсь, это просто вопрос времени. Просвещённая Ручия обладала самым грозным демоном из всех, что мне довелось видеть. Слишком могущественным для этого простого юноши, каким бы благонамеренным он ни был. Благословенный, я отношусь к своим обязанностям с полной ответственностью и я обязан просить вас во имя благоразумия изъять эту опасность из этого юноши и из этого мира.
Пен внимательно слушал, его живот крутило. Он попробовал указать:
— Но я не давал клятвы Храму. На самом деле я здесь всего лишь гость.
Кли ядовито посмотрел на него:
— В твоём случае это вряд ли можно считать достоинством.
Тигней только помотал головой.
До Пена дошло, что все разговоры об обвинениях и магистратах, разговоры, которые могли бы вести юристы это не то что нужно сейчас. Если в этой комнате действительно присутствует бог, он в любом случае хочет других слов.
Пен поднялся на колени и повернулся лицом к святому. Дездемона внутри него рыдала в отчаяньи, как женщина, поднимающаяся на эшафот. Тигней сделал бесполезное движение, чтоб удержать Пена, но старик смотрел на него с любопытством и без страха.
