— Почувствовал, ага?
— Да?
— Если волшебник требует от своего демона слишком много сильной магии за короткое время, его тело переходит от лёгкого недомогания к полному разрушению.
Брови Пена натянулись:
— Ты хочешь сказать, что волшебник может взорваться языками пламени?
— Мм… нет, тело для этого слишком влажное. Он может просто… взорваться. Как жарящаяся сосиска разрывает свою оболочку.
Пен уставился на своё туловище.
— Эх. Это случается часто?
Конечно, такая яркая смерть должна вызвать много разговоров.
— На самом деле нет. Обычно волшебник выдыхается раньше. Возможно, страдает от последствий нездорового жара. Но теоретически это определённо возможно.
Пену хотелось, чтоб она проявляла бы меньше энтузиазма по этому поводу. Взбаламученный, но не испуганный, он вернулся к книге.
Через довольно долгое время он нахмурился и вернулся к титульному листу.
— А где вторая часть? Что из себя представляет вторая часть? Мне она нужна? В том шкафу есть копия?
— Есть, но она пока тебе не нужна. В основном она посвящена применению магии в медицине.
Он сморщил нос, глядя на страницу.
— Эту часть Ручии помогли написать Просвещённая Хельвия и Просвещённая Амберин?
— О, да. По самым тёмным моментам Ручия также консультировалась с другим врачом в Ордене Матери или с двумя.
Он задумался о времени. Что-то не сходилось.
— Подожди! Хельвия и Амберин были всё ещё живы, когда это писалось?
— Не совсем. Может их знание сохранилось примерно в той же степени, как голос Ручии сохранился на этих страницах. Но Ручия всё равно поблагодарила их, их память. Большую часть времени она потратила именно на вторую часть, она говорила что это своего рода компенсация той потери, которую понёс Орден Матери, лишившись нас.
Пен задумался, нет ли где-нибудь очень расстроенного молодого врача, который в результате дорожного приключения, случившегося с Пеном, не получил обещанного ему храмового демона.
— Смогу ли я всё это изучить?
— Возможно. Со временем. Тебе хорошо бы сначала поучиться у людей Матери, прежде чем пытаться двигаться в этом направлении. Но какую часть своей жизни ты готов потратить на то, чтоб лечить людей от глистов?
— Оставив глистов в стороне, лечение кажется самым безопасным видом магии по сравнению с остальными.
— О, нет. Это самый опаснейший. И самый тонкий. Мы полагаем, что самый опасный именно потому, что самый тонкий.
— Понимаю… если что-то пойдёт не так… возможно ли убить человека магией?
— Нет, — жестко ответила Дездемона, но потом, после долгой паузы добавила: — Да. Но только один раз.
