— Ну… что-то вроде бы говорила… кажется…
– “Вроде”, “кажется”, — психанул он, а затем резко повернулся к падчерице. Оля испугалась, что он сейчас влепит ей пощёчину и даже инстинктивно зажмурилась, но вместо этого услышала:
— Скромнее надо быть. Нечего по дому разгуливать в чём мать родила и провоцировать!
После чего Михаил развернулся и зашагал в сторону кухни, как бы давая понять, что инцидент исчерпан. Проходя мимо сына, он в сердцах бросил ему сквозь зубы:
— Идиот…
Рус
Сан-Франциско, наше время
Стейк оказался божественным — и Оля, и даже Рус уплели свою порцию с огромным аппетитом. Небольшое напряжение, витающее над столом, потихоньку рассеялось.
— Да, у меня сложные отношения с семьёй, — спокойно подтвердила Оля. — Точнее, сейчас у меня вообще нет с ними никаких отношений. Я никогда не видела от этих людей ни поддержки, ни понимания… Поэтому предпочла просто забыть о том, что они в принципе существуют.
— Ну и как, получилось?
— Легко! — она подцепила вилкой кусочек картофеля и отправила в рот. — Если не переписываться, не созваниваться, вообще сменить номер телефона и начисто удалить все старые контакты… честное слово, я реально почти не вспоминаю о них.
— Мне сложно это представить, — поколебавшись, признался Рус. — У меня миллиард родственников, и все — близкие. Тётушки, дядюшки, сёстры, братья, племянники и племянницы, бабушки и дедушки… ну и отец с матерью, само собой. Время от времени они не на шутку выводят меня из себя, лезут с непрошенными советами, вечно вмешиваются в мои дела, переживают, орут, ругаются, плачут, манипулируют и вообще бесят… В общем, классическое кавказское семейство — многочисленное, шумное, беспардонное, но очень дружное, — он улыбнулся. — Мне иногда тоже хочется сбежать от них на край света. Но при этом все они — моя семья. Настоящая, крепкая, любящая семья. Я знаю, что за меня они перегрызут глотку любому. Да и я за них тоже перегрызу, если надо будет. Уверенность в том, что тебя всегда поддержат, подставят плечо, подадут руку или предоставят жилетку, чтобы выплакаться… это бесценно. Знать и помнить о том, что, какая бы хрень с тобой ни случилась, в какое бы дерьмо ты ни вляпался, они никогда не оставят в беде.
— Тебе повезло, — серьёзно произнесла Оля, тихонько вздохнув. — Даже завидно немного.
— Что-нибудь ещё? — пышнотелая пуэрториканка снова материализовалась возле их столика, чтобы забрать грязную посуду.
Рус вопросительно взглянул на Олю.
