Я судорожно вздохнула и вытерла рукавом мокрые от слез щеки.
Анхель-сем… Это ведь не имя дракона, а избранный Анхельм. Вернее, совсем не так. Язык драконов слишком сложен и многогранен, поэтому обычные люди и даже маги пользуются справочниками и словарями, чтобы сотворить самое элементарное заклинание высшего порядка. Ибо не шифром записаны древние формулы, а языком гигантских рептилий. Теперь я это знала наверняка. А Анхель-сем… Он — единственный на все времена возлюбленный, избранный королевой Анхель Белоснежной.
Ночь была в самом разгаре. Я сладко зевнула, потягиваясь и расправляя затекшие плечи. И подумала, хорошо бы сейчас диванчик или хотя бы стул. Стоять порядком надоело. А для полного счастья стаканчик бодрящего отвара из сбора трав и садовой земляники, какой готовит матушка Милли.
Чудеса продолжались, ибо объяснить происходящее даже с точки зрения магии мне бы не удалось. Стоило мне представить желаемое, как в комнате возникло уютное кресло, перед ним низкий столик, на который тут же аккуратно перелетела книга, и поднос со всем необходимым для чаепития. Привратник не поскупился даже на засахаренные орешки. Такие продавали на ярмарке в Кайлморне, и отец часто привозил мне их в качестве угощения.
— Благодарю вас, уважаемый привратник, — улыбнулась я, наливая чашку ягодного отвара. — Если вы не возражаете, мне бы хотелось прочесть до конца удивительную историю королевы драконов.
Прямо из воздуха появился пушистый плед и накрыл колени, укутав мне ноги. Стало тепло и уютно. Очевидно, подобный жест можно было расценить, как согласие. Мне показалось, что Тесшир не только не возражает, а настаивает на том, чтобы я узнала о событиях, когда-то давно произошедших на Ландоре. Что ж, не буду разочаровывать доброго хозяина.
На мой взгляд, падение Броенхорда началось задолго до его битвы с соперником. Дракон уже ненавидел весь мир, допустив, чтобы ростки зла дали бурные всходы в его душе. Они росли и росли, пока не заполонили все, вытеснив чистое и светлое, оставив лишь слепую ярость и желание убивать.
К сожалению, королева Анхель была слишком добра, а ее магия имела ограниченный по времени эффект. Броенхорд стоял на поляне и ощущал себя униженным, растоптанным и уязвленным. И в голове у него зрел план мести.
«Если Анхель так любит и дорожит примитивными людишками, я уничтожу их всех! Пусть и она ощутит, что такое безысходность!» — выкрикнул он. Жаль, что в ту минуту его никто не мог слышать.
