– Извините, ради Бога, я не специально!
Ему явно было неприятно. И не понятно было, что его больше раздражало: сам физический контакт или тот факт, что его насильно просто выкинули из его мыслей. Нужно отдать ему должное, в следующее мгновение неуверенная улыбка уже коснулась его губ, он поднял руки и знаком показал мне, что все ОК. Но ничего не сказал, и даже не взглянул на меня. Ну, это ты еще не знаешь, с кем связался, подумала я. Я же все равно добьюсь того, что мне нужно. На секунду задумалась и продолжила, с таким извиняющимся жаром в голосе.
– Вам правда не больно? Я такая неуклюжая. Удар был достаточно сильный. Как ваша нога?
И для усиления эффекта ожидания ответа от него, я прибегла еще и к тактильному воздействию – коснулась его руки, выше локтя и долго, не сводя глаз с его лица, ждала. В общем, вариантов у него не было. Он вздохнул, повернул голову в мою сторону и посмотрел мне в глаза, улыбнулся. И здесь я поняла, что он молод, ему где-то около 20. Он и правда, очень красив. Но, я ждала голос.
– Правда. Был ощутимый удар, но ничего серьезного, уверяю Вас. Не беспокойтесь обо мне. Никаких проблем, правда.
Его голос, он так дополнял его образ. Был бархатный и чарующий. Именно таким голосом должен обладать такой красивый молодой человек, он дополнял его образ, а не контрастировал, как иногда бывает. Чистый Дориан Грей, подумала я, в самом начале книги, когда он прекрасен и юн.
– Еще раз извините, я не хотела. Немного отдохну, у меня сегодня тяжелый день.– Сказала я и улыбнулась в ответ.
Я положила голову на спинку, села в пол-оборота к окну, так что бы, даже, если открою глаза не видеть соседей. Это тоже моя тактика. Вид спящего человека работает только тогда, когда соседи в этом уверены. Т е я должна не менять положение, и ни при каких обстоятельствах не открывать глаза, я должна вся обратиться в слух и улавливать весь поток информации посредством голоса или даже голосового колебания: изменения громкости, эмоциональная окраска, выделение отдельных значимых слов, ускорение или замедление речи – я уже научилась делать.
А молодые люди еще некоторое время сидели молча. Долго они меня мучали. Минут 20 или 30. В это время я начала думать о своей проблеме, но она заместилась этим прекрасным юношей. Почему он так печален, чем он так встревожен и озадачен? Зачем и куда он едет? Все эти вопросы не могут оставаться без ответов, с одной стороны. Если мы не получаем ответ от источника, вызывающего интерес, то мы начинаем сами придумывать себе ответы. А это, согласитесь не одно и тоже. Я прервала поток фантазий на тему, а что ОН? Потому что это уже не он и стала просто ждать. И вот, наконец, молчание прервалось.
