— Пол, я никогда не слышала, чтобы ты называл себя человеком средних лет. — Я думаю, что Миа дразнит меня, но в ее голосе слышится резкость.
— Нет, — говорю я. — Все эти парни там старше меня. Все их снимки обработаны фотошопом. Если бы ты встретила их на улице, тебе стало бы противно от того, сколько им лет. Это не реально. Вот и все. — Я устал от этой темы. Я, конечно, никогда не был сплетником или читателем бульварных журналов, но знаю, как устроен мир. Люди всегда болтают. Черт возьми, несколько лет назад Миа услышала от кого-то на улице, что люди думают, что мы несчастливы. И совсем недавно ходили слухи, что я флиртую с продавщицей в торговом центре. Нелепо. Ненавижу торговые центры. Как правило, я делаю покупки в бутиках или в Интернете. Не то чтобы сплетники заботились о том, чтобы принимать во внимание такие мелочи, как факты.
Во всяком случае, когда несколько лет назад началась первая волна слухов, Миа запустила то, что она назвала «ребрендингом», в Фейсбуке, разместив наши фотографии в разных местах, смеющихся и улыбающихся вместе. Некоторые снимки действительно старые, но пока я хорошо выгляжу, меня это устраивает. Она говорит, что это сработало, потому что до нее больше не доходили слухи. Я не говорю ей, что слышал, и, конечно, не упоминаю слухи о торговом центре, потому что она спросила бы меня, когда и где, кто и в каком контексте, и я, конечно, не смог бы ей этого рассказать. Я не сплетник.
Оглядываюсь и вижу, что моя жена читает статью об одном из вечерних телеведущих. Так вот, это работа, которую я мог бы выполнить. Я имею в виду, сидеть за столом, разговаривать со знаменитыми людьми ни о чем, кроме ерунды, и получать деньги, как король. Я даже не знаю, как можно получить такую работу. Присмотревшись повнимательнее, понимаю, что парень в журнале очень похож на Бака, нашего соседа по озеру. Какой-то утонченный взгляд, думаю, вы бы сказали. Худощавое, но мускулистое телосложение, темно-карие глаза, сильная, мужественная челюсть. Это тот типаж, что вы увидите в Нью-Йорке, на Уолл-стрит или по телевизору, а не то, что можно встретить здесь. Вот почему странно, что Бак живет на озере круглый год. Вряд ли кто-то так делает, потому что в межсезонье холодно и одиноко, и никого больше нет рядом. Как будто он шпион и прячется от чего-то или от кого-то, вот что я думаю.
Хотя, похоже, он преуспел. Я слышал, что он продал свой большой дом где-то в Коннектикуте, когда умерла его жена, и теперь здесь «перезагружается», что бы это ни значило. Женщина, которая рассказала мне об этом, знает не так уж много, хотя она — главная сплетница в нашем квартале у озера. На каждой улице есть такая. Она просто не очень хорошо справляется со своей работой. Гугл знает о Баке гораздо больше, чем она. И это не так уж много.
