Сам Карл Фридрих в настоящий момент убыл в Санкт-Петербург, на встречу с представителями Австрии, Швеции, Дании и Российского царства, оставив управление герцогством своему доверенному лицу, Фридриху Бергхольцу.
Он недавно читал вывешенный повсюду закон, копию которого ему предоставили в городской ратуше. Герцог во время своей речи опустил один очень важный момент: теперь каждая единица проданного товара облагается небольшим налогом, а каждый купец обязан раз в квартал давать подробную декларацию о доходах, по которой его в конце года…
Казалось бы, 1 % с каждого товара – это немного, но по итогам года должна набежать немаленькая сумма, которую Николаус, торгующий медной посудой и зерном, должен будет отдать не просто так, а из-за непонятной «эксплуатации природных ресурсов герцогства». Они называют это «налогом за экологию».
«Ничего не понятно…» – вздохнул Николаус, проходя мимо собравшихся на площади людей, среди которых увидел немало знакомых лиц. – «Чего это они?»
– … это нельзя больше терпеть! – орал Йенс Карренбауэр, глава Первой гильдии купцов, стоящий на борте фонтана. – Старые законы прекрасно работали, а новые – это издевательство над уважаемыми людьми города! А эта опись?! Как скот нас клеймят этими «карточками»!
– Ещё вызнают всякое! По какому праву?! – поддержали его из толпы.
– Не люб нам новый закон! Другой закон или другого герцога! – неосторожно выкрикнул кто-то из массы недовольных.
Николаус ускорил шаг, потому что подобные собрания никогда не заканчивались ничем хорошим.
– Эй, Николаус! Иди сюда! – окликнул его Герд Мюллер, с которым он несколько раз вёл дела. – Мы собираемся выдвинуть требования Его Светлости!
«Нет, точно нет», – подумал Николаус и практически побежал.
– Трус! – донеслось до него восклицание от Герда.
«Зато живой и здоровый», – подумал Николаус и свернул в ближайший переулок, далее убравшись подальше от площади.
На городских воротах, через которые он намеревался уйти в свой небольшой загородный дом, стояла усиленная стража.
– Граждане, разворачивайтесь и возвращайтесь в свои дома, – подняв руку в останавливающем жесте, перегородил дорогу идущим к вратам некий человек в форме герцогской гвардии. – В городе объявлен кратковременный карантин.
Николаусу не оставалось ничего другого, кроме как поспешить в свою контору, что располагалась недалеко от городского дома.
Отряды вооружённых солдат, нестройными колоннами спешащие к главной городской площади, заставили Николауса пуститься в бег.
