— Я — дежурный врач Григорий Леонидович, буду принимать у вас роды вместо Величко, — подходит к нам совсем уж молодой врач, который не вызывает во мне никакого доверия. — Проходите, я осмотрю вас.
Они с Ирой исчезают за дверью, я же в растерянности остаюсь с чёрной сумкой посреди коридора, не зная, что делать. В конце концов просто решаю сесть на стул у стены и подождать. Но не успеваю. Из-за двери появляется тот самый врач и встревоженно выкрикивает:
— Лиза, бегом каталку, у неё уже воды отошли и раскрытие четыре пальца.
Понятия не имею, что это значит, но лицо доктора выглядит настолько встревоженным, что я начинаю волноваться еще больше. Начинается какая-то суета, и я снова понятия не имею, что делать, поэтому, когда Иру везут на каталке вдоль коридора, следую за всей этой процессией.
— Мне противопоказаны естественные роды, сделайте мне кесарево, пожалуйста, — сквозь слёзы умоляет она.
— Поздно для кесарева, ребёнок уже на подходе.
— Что происходит? — вклиниваюсь в разговор.
— Да вы не волнуйтесь так, здесь у нас у каждой второй противопоказания какие-то, но рожают сами и все в порядке, — успокаивает Иру акушерка, а потом обращается ко мне:
— Вы на партнерские роды? Идите за Аллой, она даст вам халат, бахилы и маску.
— Нет-нет-нет, никаких партнёрских родов, я…
— Значит, как сделать ребёнка, так вы, мужики, лезете в первые ряды, — заводится она, — а как поддержать жену — сразу в кусты. Тогда ждите перед родильным залом. Только халат и бахилы все равно наденьте. Хорошо хоть, этот трезвый, а то днем был один тут у нас папашка: жена еще родить не успела, а он уже отметил.
В общем, не знаю, как так получилось, но вместо того, чтобы с чистой совестью уехать домой, я сижу в коридоре в дурацком белом халате, который мне совершенно не по размеру, и вздрагиваю каждый раз, когда из-за двери напротив доносится душераздирающий женский крик. Мне становится как-то не по себе. В какой-то момент я задаюсь вопросом, что я, черт подери, здесь делаю, и даже собираюсь уйти, но спортивная сумка в руке не даёт этого сделать. Не оставлять же ее здесь.
Расхаживаю туда-сюда, все так же с силой сжимая в руках сумку, потом вдруг становится как-то подозрительно тихо, а в следующее мгновенье тишину разрезает пронзительный плач младенца. Я выдыхаю с облегчением. Закончилось.
— Поздравляю, папаша, у вас родился сын, — из-за двери появляется женщина и ошарашивает меня новостью. Чудесно, только что я стал "отцом".
