Я смотрю в маленькое зеркало и ловлю себя на том, что мне хочется выглядеть получше — впервые за все время здесь. Естественно, косметика под запретом. Утешает одно: если Биллу нравлюсь я такая, то на воле, когда наконец можно будет по-человечески уложить волосы, одеть нормальную одежду и накраситься — точно понравлюсь. Пока я раздумываю над этим, чувствую — ко мне потихоньку возвращается желание жить. Оно, спрятанное глубоко под слоями проблем, неврозов, одиночества, страхов, осторожно выглядывает наружу. Это, определенно, хороший знак, и я уверена, что я на пути к выздоровлению.
Больница начинает раздражать меня. Одинаковая еда. Ни нормальных собеседников, ни хороших книг, ни кино, кроме сопливых мелодрам. Мне хочется просто выйти и прогуляться по парку, сходить по магазинам или в кафе. Я поднимаю глаза и смотрю на свое отражение. Я — нормальная. Я — здорова. Как доктор может не видеть этого?! Я определенно вижу огонек в глазах, который, казалось, давно уже погас.
Принимаю душ, жду, пока высохнут волосы, и укладываю их как могу в простой хвост. Но передумываю и решаю распустить их. Мне повезло: даже без хороших масок и бальзамов волосы блестящие и мягкие, спасибо маме за хорошую генетику. Чищу зубы, расчесываюсь и надеваю самую лучшую одежду из той, что у меня тут есть. Впервые я волнуюсь перед встречей с Биллом...
Вечерний обход перед отбоем: делаю вид, что сплю. Билл, должно быть, уже в клинике. В коридоре гаснет свет, я лежу и прислушиваюсь к стихающим больничным звукам. Так и проходит какое-то время, и, когда я уже теряю всякое терпение, слышу тихий скрип открывающейся двери.
Открываю глаза: это Билл. Он улыбается мне, и я отвечаю тем же. Но он не проходит, как обычно, на соседнюю койку, а машет мне рукой, чтобы я подошла. Слезаю с кровати, быстро накидываю на нее одеяло и иду к нему.
— Чш-ш-ш! — он обнимает меня в знак приветствия и шепчет: — Идем за мной, только тихо!
— Куда?
— Надоело сидеть в душной палате. Пошли.
Выхожу в темный пустой коридор. Билл прикрывает за мной дверь, берет за руку, и я снова чувствую, как по коже бегут мурашки. Он тянет меня за собой, и мы осторожно идем, стараясь не разбудить обитателей палат. Выходим на лестницу, Билл ведет меня в соседнее крыло, а затем снова наверх, и я начинаю путаться в одинаковых коридорах и дверях. И тут мы оказываемся, судя по всему, на последнем пролете, перед нами низкая дверь. Билл оборачивается ко мне и подмигивает:
