– Это все неправда…
На мгновение наши взгляды встретились. Синие глаза обожгли холодом. Он выдернул руку из моего маленького плена и направился к двери. Несколько секунд провозившись с замками, которые я так старательно закрывала, он распахнул ее и вышел.
– Иди сюда, – Фрэнк похлопал рукой по дивану.
Я послушно села рядом с ним.
– Завтра вы с Эйденом летите в Ванкувер.
– Канада? – мои глаза поползли на лоб.
– Заткнись и слушай, – рявкнула Рут за моей спиной.
– Да, – кивнул Фрэнк. – На фотосессию, которую мы только что с по?том и кровью выбили для вас. Это – реанимация ваших с Эйденом отношений, Хейли. Рекламщики нам дали сутки. Если за двадцать четыре часа вы не убедите весь мир в том, что безумно влюблены друг в друга, а сегодняшние фотографии – мыльный пузырь, то контракт будет расторгнут.
– Так мало времени… – прошептала я.
Перед глазами возникла картина убитых горем родителей, которые продают свое любимое ранчо, чтобы погасить мой долг по контракту. Но даже этих денег, включая все мои банковские счета, попросту не хватит. Какая же я дура… Как я могла поставить под угрозу свое будущее и благополучие родителей лишь ради того, чтобы позлить Эйдена? Я просто теряю голову из-за этого парня.
– Землетрясение, которое устроили эти кадры в Интернете, можно оценить максимальным баллом по шкале Рихтера. Утренняя пресса принесет еще больше проблем, детка. Сейчас в сети обсуждают не столько ваше с Давидом свидание, сколько то, что роман с Бакли – рекламный ход. Что еще хуже... Вам перестают верить, понимаешь? Именно эти сплетни и побуждают рекламщиков как можно скорее свернуть этот «любовный» эксперимент. Они боятся, что такие разговоры навредят всей маркетинговой компании и впоследствии серьезно отразятся на кассовых сборах.
– Твой рейтинг сейчас ниже, чем у Линдси Лохан, – не отрывая глаз от экрана, покачала головой Рут.
Фрэнк сделал глубокий вдох и с шумом выдохнул.
– Помогите мне, – пробормотала я, закрывая сгорающее от стыда лицо руками. – Пожалуйста…
Сев на кофейный столик напротив дивана, Рут дождалась, пока я посмотрю на нее:
– Ты готова отбросить все свои глупые принципы и делать только то, что тебе скажут?
– Да, – ответила я, не раздумывая ни секунды.
– Значит, слушай меня внимательно и молись, чтобы Эйден на этот вопрос ответил так же.
Я кивнула и разволновалась еще больше. Контракт был трехсторонним. Эйден и я – разные стороны. Поэтому если его расторгнут по моей вине, то Эйден не будет им должен ни копейки. Разумеется, он потеряет большие деньги, которые нам обязаны выплатить в финале, но согласится ли он сейчас, ради них, вытягивать мою задницу из трясины?
