— Как долго? — спросил он. — Что ты имеешь в виду?
— Сколько времени пройдет, прежде чем они уйдут?
Старик пожал плечами.
— Кто знает? Они не доставляют нам никаких проблем.
— А если один из них попытается заняться со мной любовью? — спросила Тлана.
— Они никогда этого не делали, — сказал ее отец. — Они уважают женщин.
— Мексиканских женщин, папа? Индейских женщин? Почему ты так в этом уверен?
— Я уверен, потому что мои глаза острее твоих, ответил старый мексиканец. — Я не могу видеть будущего так же, как и ты. Оно всегда туманно.
Тлана сказала:
— Туман рассеивается, и я вижу стервятников, ожидающих подходящего момента и готовых спуститься с неба. Я знаю, что что–то страшное произойдет в ближайшее время. Я не знаю, когда именно, но очень скоро.
Ветерок с Мексиканского залива овевал низкие участки открытой местности между площадкой, где сидела Тлана. и морским побережьем, ероша волосы нескольких работающих мужчин и придавая им беззаботный и вольный вид. Но Тлана не видела в этой картине ничего приятного, потому что рабочие казались ничтожными по сравнению с уродливыми машинами, возвышавшимися над ними, а их тела были забрызганы глиной, которая облепляла кожу.
Все они принадлежали к разным народам — здесь были американцы, шведы, итальянцы, поляки и французы — но все были крепко сложены и едва вышли из юношеского возраста.
— Они довольно скоро уйдут, — сказал ее отец. — Всегда так было. Они приходят и уходят, год за годом. Всегда новые лица, новые жалобы. Недостаточно еды. Они знают, что мы делаем все, что в наших силах, но очень тяжело выращивать достаточное количество еды для того, чтобы прокормить так много голодных мужчин в год, когда не идут дожди.
— Они не всегда думают о пище. Да и чего еще можно ожидать? Мужчины испытывают сильный голод — и
женщины тоже. Разве тебя не волнует, что здесь нет других женщин?
Моих слов должно быть для тебя более чем достаточно.
Бывают такие моменты, — сказала Тлана, — когда я ловлю себя на мысли, что мне не хочется, чтобы ты был моим отцом. Я хочу, чтобы моя мать заснула крепким сном в тот день, и запомнила после пробуждения лишь одно: у нее родилась девочка.
Совершенно неожиданно изможденное тело старика затряслось от смеха.
_ Она не спала, — сказал он. — Так же, как и я Но если ты хочешь верить, что ты дочь бога…
— Почему я не должна в это верить, если мне так нравится? — спросила Тлана.
_ Думай, что хочешь. Но твой брат — дурак, если верит в то, что боги, которым он до сих пор поклоняется, когда–либо ходили по земле. И эти люди скоро обнаружат, что это ошибка — копать землю, чтобы сохранить своих богов живыми и бодрствующими. Тот, кого они называют Ураном — всего лишь уродливый великан, которого не стоит будить. В противном случае он пойдет по земле, разрушая ее все больше с каждым шагом.
