Проклятье живой воды | страница 7
— Миссис Тук, я бы напоила вас чаем, — дождавшись паузы, промолвила Верна, — но у нас его осталось так мало, что я, право, не знаю… Я надеялась, что немного заработаю, но раз тут такое…
— Ох, я совсем забыла. Как у вас дела?
— Как обычно. За прежнее заплатили три шиллинга… почти все потратила, отложила разве что в уплату долга за квартиру. И вот еще работу взяла. Рубашки тонкого полотна, надо спешить починить, пока не стемнело.
— Вы так много хлопочите… а что Виктор? Он ведь у вас такой милый мальчик… неужели не помогает?
Вся улица знала, что Виктор Чес с восьми лет, как погиб отец, работает — то разносчиком, то посыльным, то в лавке — но миссис Тук так просто не могла уйти.
— Помогает. Он… должен скоро вернуться.
— Да, вот уж будет ему новость. Они с Сэмми Петерсом друзья.
Посидев и поболтав еще немного, миссис Тук ушла. Верна принялась хлопотать по хозяйству, но все валилось у нее из рук. Пойти, что ли, к Петерсам? Не помочь, так хоть посочувствовать. Интересно, большой на них наложили штраф? И что полагается за сокрытие мутанта? Хоть бы старый Петерс не попал в тюрьму. После того, как «заразился» и мутировал Майкл, единственным сыном и кормильцем в семье Петерсов оставался Сэмми, остальные пятеро — девочки от тринадцати до трех лет. Что с ними будет?
Устав себя терзать ненужными раздумьями, Верна присела у окна, приготовив сорочки для починки. Она знала, что кропотливая работа всегда ее успокаивала, но сегодня все буквально валилось из рук, а стежки выходили неровными. Вдобавок, она потянула нитку и сделала зацепку. Это ее расстроило сильнее, чем казалось — соломинка переломила спину верблюда, и Верна Чес расплакалась, прижав к лицу чужую сорочку.
Она еще всхлипывала, когда хлопнула входная дверь, послышались шаги, и теплые крепкие руки легли ей на плечи:
— Мама? Ты плачешь, мама?
Верна подняла голову. Над нею склонялся Виктор. В серых глазах тревога, волосы взлохмачены, куртка расстегнута.
— Мама? — сын слегка встряхнул ее за плечи. — Почему ты плачешь?
— Ничего, — она вытерла щеки тыльной стороной ладони. — Все хорошо.
— Хорошо? Мам, я же вижу, что ты чем-то расстроена.
— Ничего, — она отложила рубашку. Надо же, помялась. И мокрые пятна от слез видны. Теперь с нею будет возни… — Где ты был?
— Ходил устраиваться на работу. Мы с Сэмми ходили.
— С Сэмми… — она похолодела. — С каким Сэмми?
— Петерсом. С нашей улицы. Он…Мам, ты чего?
— Сэмми Петерс…Он… у него сегодня днем…На нашу улицу приезжали чистильщики и…Они забрали Майкла Петерса, Виктор.