Хельму передернул плечами и предложение мое отклонил.
— Нужно обработать твою рану, — сказал он.
К тому моменту, как волк вернулся со всем необходимым, я успела закинуть китель на кресло в его спальне, снять ботинки и устроиться по центру кровати, раскинув руки в стороны.
Место укуса ныло, но это была не высокая цена за возможность снова пробраться в логово волка.
Когда Хельму показался в дверном проеме, я спросила, не поворачивая к нему головы:
— Есть еще желание меня погрызть?
Прежде чем ответить, он долго к себе прислушивался и в итоге неуверенно сообщил:
— Сейчас нет.
— Значит, я сплю с тобой!
— Это небезопасно.
— Только для тебя. — Я перекатилась на бок, стараясь не сильно тревожить пострадавшее плечо, и потянула себя за рыжую прядь. — Огненная тарса, помнишь? Попытаешься меня съесть во сне, я испугаюсь и все тебе тут подожгу. Так что ты меня лучше не пугай, иначе будешь утром придумывать объяснение, почему у тебя вся морда в ожогах.
Письмо счастья пришло ранним утром, когда сонный и уже привычно угрюмый волк размазывал свой завтрак по тарелке. Ночью он долго не мог заснуть, потому что после того, как раны мои были обработаны, я превратилась в тарсу и заняла одну из его подушек, категорически отказавшись уходить.
Боялся потерять контроль и навредить мне, из-за чего теперь был вялый и не очень внимательный. Служанку, принесшую ему записку, он заметил, только когда та боязливо его позвала. Пробормотала что-то про то, что посыльный отбыл и ответ не ждет, и убежала раньше, чем Хельму успел развернуть записку.
— Знаешь, босс, — убедившись, что поблизости лишних ушей нет, я прокралась к волку под столом и подергала его за штанину, — ты должен высыпаться. У тебя и у отдохнувшего морда страшная, а сейчас прямо жуть… Ты не пробовал улыбаться? Нет? Хотя бы не хмуриться настолько сильно. Морщины же…
Я не договорила.
Хельму, читавший записку и, казалось, не обращавший на мое ворчание внимания, резко сжал кулак, комкая бумагу. И я поняла — что-то нехорошее случилось.
Пока забиралась на стол и выцарапывала из напряженной волчьей ладони записку, в голове билась одна паническая мысль: «Лишь бы с Эдит все было хорошо».
Как только разгладила лист и смогла убедиться, что строчки не топорщатся частоколом сложночитаемых слов, выдохнула — письмо было не из стаи.
Прочитала.
Потом прочитала еще раз, не уверенная, что все поняла правильно.
— В этом есть и положительный момент, — сказала я. — Зафрэ наконец объявился. В гости вот зовет… По-дружески.
