Голос Стефана даже не меняется, когда он берет слово и ведет онлайн-конференцию с сотрудниками по удаленке. Это нервирует меня, заставляет чувствовать себя еще хуже, чем есть.
Снова проглатываю желание послать все к черту и сбежать. Снова покоряюсь его воле.
Стефан разводит ноги шире, его член уже на пределе. Как он терпит? Я глажу его мошонку, целую у основания, чувствую, что член уже весь мокрый от его смазки...Я слегка дышу на него. Он чувствует мое дыхание. Пенис слегка дрожит от желания, и я нежно лижу его, немного грубо заглатываю, и он помещается мне в рот целиком. Правда для этого мне приходится задерживать дыхание и пропускать его себе в гортань, но снова продолжаю эту неистовую пляску. Целую, облизываю, заглатываю, тереблю его мошонку, глажу ствол и основание.
Наконец, мошонка становится твердой и яйца поджимаются вверх. Значит, он уже на грани оргазма. Стефан опускает руку вниз, удерживает меня за волосы, чтобы я не отстранилась. И в это же мгновение мне в рот выстреливает островатая жидкость. Глотаю.
Мужчина гладит меня по голове, будто собачку, и чуть сдвигает в сторону кресло на колесиках. Я на коленях выползаю из-под стола, жмурюсь, когда он не глядя хлопает меня по заднице, и также ползу к дверям.
Мне хочется срочно прополоскать рот, почистить зубы, переодеться, может быть, даже снова принять душ, чтобы незаметно поплакать.
Господи, зачем я согласилась на эту бессердечную игру, для чего подписала этот ужасный контракт с этим осколком статуи?
Снимаю платье – халат, бросаю его на пол, сажусь у дверок шкафа и реву. Реву от души, навзрыд, размазывая слезы по лицу. Для чего я согласилась на этот шаг, зачем пошла на поводу у эмоций? Надо было взять время, что-нибудь да придумала бы! Черт.
3. Стефан
Смотрю на монитор как она снова плачет. Снова и снова и снова ревет. Это не девчонка, это Ниагара какая-то! Заканчиваю третьи за утро переговоры и понимаю, что больше не могу смотреть на этот демарш слабости.
Она меня измотала. Эта, мать ее, Клэр Паркер меня измучила своими слезами и бесконечным нытьем!
Мы живем вместе уже неделю, и я ни разу не видел, как она улыбается или смеется. Только все время держится за кожаный ремень на шее, который ограничивает ее свободу передвижения по дому и острову. Но это даже не наказание. Это, блять, мера предосторожности.
Клэр поворачивается спиной к камере, и я вижу ее красивые бедра, длинные ноги, волосы, разметавшиеся по спине и мое самое любимое место – адамовы яблочки на пояснице. Чувствую, как член в брюках наливается жизнью и спермой.
