– Лера, ты ешь, а то сырники остынут, – он подвинул ей тарелку почему то вдруг обратившись на "ты" и сам сел напротив – м-да, вот так живёшь себе, планы строишь. А потом раз и кирпичом по голове.
После этой фразы Лёшка бросил быстрый взгляд на Пал Палыча, но ничего не сказал.
– Да уж, – Лера вздохнула. Вспомнив мужчину, лежащего на полу и лужу крови под ним, есть расхотелось. Но и обижать Пал Палыча не хотелось, поэтому, сделав над собой усилие, один сырник она всё-таки съела.
– Ой, там же такая лужа крови, и лампочка не горит. Сейчас же соседи на работу пойдут, надо что-то сделать, – она посмотрела на Пал Палыча и на Лёшку.
Пал Палыч тоже вопросительно посмотрел на следователя.
– Ну, мы там уже закончили, так что можете убирать. У меня к вам обоим только ещё один вопрос: вы никого не видели?
– Я точно нет. Я же сверху спускалась.
– Я, конечно, человек хоть и немолодой, и в такое время уже не сплю, но тоже никого не видел.
– Ладно, тогда пока закончим на сегодня. Из города никуда не уезжайте пока, – и Лёшка поднялся со стула. – Павел Павлович, вот здесь распишитесь, и спасибо Вам за сырники. А то я теперь не знаю, когда домой попаду.
Уже при свете лампочки стало видно, что крови этот новый жилец много потерял.
– Лера, похоже,Вы вовремя его обнаружили, – задумчиво произнёс Пал Палыч, опять переходя на "вы". – Лера, Вы идите, Вам же на работу пора, я тут уж сам дальше.
– Ой, да? Точно справитесь? Может, мне маму Вам на помощь прислать?
– Не выдумывайте! Сам справлюсь. Идите уже, – сказал, как отрезал и пошёл к себе Пал Палыч.
Лера побежала к себе на пятый этаж. Мама встретила её в коридоре.
– Лера, что там у нас стряслось? Я в окно выглянула, а там и скорая, и полиция. Грузят кого-то в скорую.
– Ой, мам, сходила, называется, я на пробежку, – выдохнула Лера – на площадке второго этажа нашего нового жильца кто-то ударил – Лера озадаченно замолчала, вспомнив слова Пал Палыча про кирпич. "Очень странно, а он откуда знает, что его кирпичом ударили? А, кстати, чем его ударили?" – замелькали мысли в голове.
– Лер, да ты слышишь меня? – мама смотрела на неё, явно ожидая ответа.
– Да? Что? – Лера моргнула, переведя взгляд на мать.
– Он жив, я спрашиваю?
– А, да! Жив, полицейские мне сказали, что я вовремя его нашла.
– Серьёзно? Это ты его нашла?
– Да, я, – и Лера опять пересказала всё маме, та только качала головой – знаешь, мам, что странно, он меня по имени назвал и просил передать какому-то Степанову, что Ворон жив, и что он узнал его. Откуда он мое имя знает? Кто такой Степанов? А Ворон – это имя или кличка?
