— А может, он выпрыгнул? — поинтересовался Саарурок, поглядев вниз за борт.
— О, ну наконец-то. Давно было пора, — прокомментировал Анжелис.
— Он же воробей, командир, и умеет летать. Странный способ самоубийства, — сказал Мергам.
— И улетать с корабля просто так у него тоже не было причин, — добавил Боргин.
— Если трупа нет, и выпрыгивать ему было незачем, то значит он здесь, — резюмировал Саарурок.
Поругиваясь себе под нос, он отправился лично осмотреть корабль. Властелин посмотрел комнату Вилли, найдя там следы пребывания воробья: повсюду валялись раскрытые книги, исписанные листы пергамента, чертежи неизвестных машин, которые Саарурок осмотрел даже с неподдельным интересом, и схематический рисунок, изображающий ни кого иного, как Анжелиса. С пометками: длинна ушей не несет какой-либо функции, цвет кожи зеленый, форма жизни напоминает земноводное, очевидно предки обитали в болоте, в целом происхождение и раса не ясна.
Анжелис, завидев данный документ, потребовал немедленно уничтожить это непотребство, и заявил, что его предки уважаемые личности, служили верой и правдой нескольким темным властелинам, и вовсе не жили в болоте, но Саарурок вытолкал его из комнаты, запретив трогать вещи Вилли.
— Может быть, треклятый воробей выяснит, как ты называешься Анжелис, я давно ломаю голову над тем, как выглядела тварь, от которой ты произошел, заметил Властелин веско.
Потом Саарурок осмотрел все помещения корабля и трюм, где пытался выманить потерянного ученого кусочком хлеба, но тщетно. А жаль, Саарурок возлагал большие надежды на эту придумку.
Становилось понятно: на корабле воробья не было.
Когда Властелин снова был на палубе и задумчиво заглядывал за борт, Анженика сказала:
— А может его того — замочили?
— Убийство? — заинтересовался Саарурок, обернувшись. — Но кому убивать безобидного воробья? Разве его кто-то не любил?
Взгляды всех сами собой опустились на Анжелиса.
— Да ну, — сказал Саарурок, — мой первый советник без моего приказа никого не убивает. И, скажу я вам по секрету, даже по моему приказу этот стручок вряд ли кого-нибудь сумеет отправить на тот свет, скорее уж его отправят.
Анжелис все это время краснеющий от возмущения, выпалил:
— Как можно даже подумать про меня! Больно мне нужен ваш всеми любимый, дурацкий, воробей в идиотской красной шапочке! Мне вообще до него нет никакого дела!
— Да ты же ходячий мотив преступления, — заметила Анженика.
— Повелитель! Заставьте свою фею замолчать, это просто оскорбительно!
