— Ничего не понимаю, ты же его идиотом называла каких-то пять минут назад, и не хочешь помогать! Он тебе дорогу перешел в прошлых жизнях?!
— Нет. В прошлом мы с этой личностью не пересекались, на его же счастье. А то бы я его… изменила, неким непоправимым образом. В каком-то смысле он мне что-то типа брата.
— Что?!
— Он часть бокового ответвления из того большого нечто, откуда происхожу и я, являясь другой ветвью. Рейнхард Шрёдер обладает доступом к большой силе и знаниям, но является личностью, созданной для определенных задач конкретно в этом мире и, как правило, мало помнит в каждой своей жизни о своей настоящей природе. Но он увлеченный игрок в местный мировой процесс и часто играет роль в ходе истории.
— Вот если бы я еще что-то понял, — проговорил Саша.
— Да зачем тебе? Он мне как дальний родственник, и в детстве я им восхищалась.
— А сейчас нет?
— Сейчас это уже все не так. Я подросла, прожила тысячи жизней, как ты знаешь, многое стала понимать. Рейнхард уже не кажется мне таким замечательным. Обычный авторитарный лидер, сыгравший роль в драматических событиях и наделавший немало ошибок. Но история его сильно очерняет и недоговаривает о некоторых заслугах, потому что он фашист и работал на Гитлера — людям сложно смотреть на такого человека как-то иначе, нежели как на некое зло, которое пусть и, под конец, одумалось и повернуло против тех сил, которым служил, злом и осталось. Но он мне нравится, как в определенной степени забавное и своеобразное создание. Я достаточно удовлетворила твое любопытство?
— Ты не ответила, почему не хочешь помогать ему?
Сана, фыркнув, отвернулась и проговорила:
— Да почему я должна возиться с каким-то заигравшимся неразумным мальчиком? Он здесь напортачил, пусть и расхлебывает. А я не занимаюсь теперь мировой историей, глобальными событиями, не спасаю страны и не веду народы. Пусть детишки сами играют в свои игры, я слишком выросла. Мне что, теперь, ходить сопельки утирать этому созданию, раз у нас родственные связи? Вот уж не собираюсь.
Саша придвинулся к ней поближе:
— Но послушай, Сана, там же что-то происходит. Ты иди, слетай в Зону Лондонского Взрыва. Ты поняла, что там творится? Почему проступает сквозь реальность целый город, который уничтожили? Гремлин сказал, что вероятность прорывается. Что это значит?
— Я прекрасно все понимаю, что это значит. В детстве я как раз увлекалась разгадыванием всяких тайн нашего мира и, конечно, не могла пропустить аномалии в Лондоне. Гуляла там, исследовала. Но все это не так уж интересно. Да, в том месте реальность истончена, потому что это было событие всколыхнувшее мир. Большая Африканская Трагедия только спустя время стала большой, западный мир не сразу это осознал, а здесь же почти центр Европы. Использовано оружие поразительной мощности, взрыв видели или почувствовали в тысячах километрах. Поэтому интенсивные мысли множества людей направлены в это место и там что-то проявляется.
