Итак, что мы имеем? Ежедневник хранил явно не свойственную документам такого толка информацию. Там не было планов и констатации каких-то событий. Неожиданно для себя, Степан Кузьмич понял, что именно ему напоминают эти записи. Это были самые, что ни есть предсказания. С такого рода вещами сыщик сталкивался впервые.
Первым порывом было желание закрыть эту странную записную книжку и не тратить время попусту, но что-то останавливало. И это не было любопытство. Какой – то магнетизм подчерка погибшей женщины, заставлял вчитываться в эти буквы и символы, укрепляя желание постичь написанное.
На кухню вошла сонная Евдокия. В отличие от мужа, она не была жаворонком. Но позволить себе, чтобы её Степушка абы как завтракал, не могла.
Поцеловав мужа в макушку вместо «Доброго утра», надев передник, принялась за стряпню. И уже через несколько минут небольшая кухня наполнилась чудесными ароматами золоченых блинов, в которые Евдокия с легкостью заворачивала творог и кусочки фруктов. К одинокому сырному блюдцу на столе прибывали блинные конвертики, ломтики буженины и соленого лосося, сметана, зелень, вареное яйцо в подстаканнике, превращая пространство в шведский стол. Сочетание вкусов сладковатого блина и малосоленой красной рыбки впечатляли не только глаз, но и желудок своим гастрономическим контрастом.
Счастье у всех бывает разным. У Евдокии и Степана Кошкиных, оно выглядело так. Дети, внуки, сами здоровы и, Слава Богу. Проснулся, увидел причину для счастья и живи.
– Степ, давай я тебе молока горячего подолью?
– Нет, спасибо, хочу черный. Дунь, а ты веришь в пророчества?
– В чьи?
– Не в чьи, в принципе.
– Не знаю. Конечно, всяких шарлатанов пруд пруди, но если в принципе, они все одно предсказывают.
– Это, какое одно?
– Изничтожит человек землю. А она же живой организм. Мы все одно целое. Начнутся всякие бедствия, войны не прекратятся. А потом на Волге родится младенец, который вернет нас к духовному пути и люди спасутся.
– Про младенца, откуда узнала?
– Да уж и не вспомню.
– А как же конец света?
– И об этом тоже одинаково. Вот как только человек научится себя клонировать, побеспокоит душу, так сказать присвоит себе имя Бога, тут и будет для многих конец.
– Да, невероятно, из одной клеточки, можно в лабораторных условиях создать точную копию. Как ты говоришь, побеспокоят душу? Вероятно, что же ей придется выбирать, в каком из своих тел находиться.
– Страшно, Степ. Да, забыла совсем, ещё встреча будет.
