- Мы не кровные родственники, поэтому меня не информировали. Почему вы разыскиваете Бейли?
- Я послал ей письмо, которое ее брат продиктовал мне незадолго до своей смерти. Лейтенант Крайтон был смертельно ранен при нападении на деревню неподалеку от Багдада. Так называемая команда смертников.
Алекс слегка обрадовалась, но тут же устыдилась своих чувств.
- Миссия прошла успешно? – подчеркнуто спокойно поинтересовалась она.
- Частично. Во всяком случае, Уэйда ранило осколками гранаты. Когда санитары его наконец-то нашли, было уже поздно. Он попросил меня исповедать его.
Алекс нахмурила брови:
- Но Уэйд не был католиком.
- Я тоже не католик. Я лютеранин. Многие мужчины, которые просили меня о последней исповеди, не были католиками. Для этого подойдет любой священник.
- Извините, я этого, конечно, не знала. К нам в отделение неотложной помощи приходит много священников. Я просто удивилась, что Уэйд решил исповедоваться. Посещение семьи погибшего входит в ваши непосредственные обязанности?
- Нет, не входит. Я был в отпуске и возвращался в Форт Беннинг, а по пути заехал сюда. И пришлось немого задержаться. У меня есть еще одно письмо Уэйда. Он просил меня написать три письма. Сестре, отцу и вам.
В голове Алекс раздался оглушающий крик, и она закрыла глаза. Потом открыла и увидела, что Бердслей озабоченно разглядывал ее.
- Уэйд мне написал?
- Да. Письмо Бейли и его отцу я отправил по почте, но я понятия не имел, как разыскать вас. Вообще-то я разыскивал Алекс Трейман. – Из папки, зажатой под мышкой, капеллан извлек конверт и визитку. – Позвоните мне, если захотите поговорить.
Алекс забрала конверт, и Бердслей попрощался.
- Подождите. Уэйд послал Бейли письмо. Она исчезла, а в тот же день убили женщину, и оставили ее в канаве.
Бердслей удивленно посмотрел на Алекс:
- Убили женщину?
- Да. Я боялась, что это Бейли, но, к счастью, это не она. – Алекс разорвала конверт, вынула письмо, которое надиктовал Уэйд, и пробежала глазами по строчкам. – Здесь нет ничего, что могло бы объяснить исчезновение Бейли. Он просит у меня прощения, но не говорит, почему. – Хотя Алекс уверена, что знает причину. Но в письме отсутствовала информация, которая могла бы помочь разыскать Бейли. – Он вам сказал?
- Этого он мне не диктовал.
Алекс заметила, как вспыхнул его взгляд:
- Он сказал это на исповеди. И о чем он исповедовался, вы мне, вероятно, не скажете, правильно?
Бердслей покачал головой:
- Я не могу. Даже сейчас, хоть я и не католик. Тайна исповеди для меня священна. Извините, мисс Фаллон, но я, правда, не могу вам сказать.
