Трава немного пробивалась из-под земли, делая глинистую московскую землю еле зеленоватой. Где-то вдалеке стояли машины, ожидая зеленого сигнала светофора, понемногу загорались разноцветными огнями вывески единичных магазинов в этом районе. С реки дул прохладный воздух, который колебал еще голые деревья. Мало сказать, что это был безынтересный вечер, для Пука это был – вечер-разочарование. То, для чего он потратил силы, не ел весь день и бегал по Москве, было уже не нужно и бесполезно. Выбросить этот пакет Пуку не позволяли воспоминания о пустом труде, который он проделал за этот день.
– Чего такой кислый, парень? – спросил дед с белой бородой, подсевший к Пуку.
Дед был одет в старые серые джинсы и куртку. На его ногах сидели старые некогда белые кроссовки, ставшие едва ли не черными от пыли. Лицо у деда было добрым и достаточно приветливым. Сквозь густые брови на Пука смотрели горящие, поблескивающие черные глаза. Кожа его была морщиниста и казалась загорелой. Но понять Пуку было трудно загар это или естественная смуглость.
– Как сказать, долгая история, – махнул рукой перед собой Пук и отхлебнул немного пива.
– Попробуй начать с чего-нибудь.
– Завтра День Хромосомы «Хэ». Я решил, что надо купить подарок своей девушке, которую я, в принципе, не любил. Решил купить ей вот это, – Пук показал деду с бородой «Японскую Говняшку», – зарабатывал на нее деньги.
– А что это? – дед взял в руку сверток с иероглифами.
– «Японская Говняшка», – Пук отпил еще пива.
– А, ясно, продолжай.
– Сначала раздавал листовки в костюме розового дерьма. Выехал на подработку, поесть не успел. Пока раздавал листовки до меня то и дело докапывались полицейские. Затем участвовал в постановочном шоу на телеканале «Секунда» в программе Акакия Маклакова. Сначала мне казалось, что история, которую они хотят показать реальна. Выяснилось в конце, что все главные участники – актеры. Ну, вот так вот: заработал, купил, а потом оказалось, что уже нет необходимости в этой штуке, ибо девушки у меня уже нет.
– Это грустно, – проговорил дед и сел рядом с Пуком.
– А вам не нужна «Японская Говняшка»?
– Парень, это же дерьмо. Оно никому не нужно.
– Вы правы, – Пук допил банку и сразу же открыл вторую, – как вас зовут?
– Меня Петр Ионыч звать.
– Меня Пук, – Пук отпил пива и пожал деду руку.
– Неужели никому не нужна правда? Петр Ионыч, вы как думаете?
– А почему ты сам не сказал изначально этой девушке, что ты ее не любишь? Тебе бы не пришлось работать, чтобы купить это, а теперь сидеть и пить пиво у подножия кинотеатра.
