— Что? — От удивления чуть не села на кровать. — Нет! Конечно, нет. В чем ты можешь быть виноват?
— Я обещал еще в сентябре к тебе приехать, потом «Барса», ты не представляешь, что я там пережил. Не рассказывал, чтобы не волновать, но… — Он громко выдыхает. — Даже о твоей болезни через пятые руки узнал.
Это он о Разумовском? Счастье просто, что Рома не видит, какая я красная стою.
— Со мной все в порядке.
— Хочу знать, как ты живешь, Юль. Я не хочу, чтобы расстояние на нас так влияло. У меня всего пара дней, и я понимаю, что мы не наверстаем за это время несколько месяцев, но я люблю тебя, и ты любишь меня.
Он продолжает говорить, долго и с такой отчаянной грустью в голосе, что у меня сердце разрывается. Он не изменился, все такой же милый добрый Рома. Проблема во мне.
Мысли не отпускают даже во сне. Заснула на самом деле только под утро, а когда проснулась, ощущения были, что по мне кто-то трактором проехался.
— Юль, ты вообще в порядке? — Аленка обеспокоенно выглядывает из-за своего ноута. — Выглядишь так себе. Слышала, к тебе парень приехал? И поздравляю с победой.
Натягиваю одеяло на голову: Алены не было вчера на волейболе, в общагу вернулась, когда я уже спала, но зато в курсе всего.
А потом звонит Янош. Первой мыслью было не отвечать, потом ответить и послать его далеко, третьей мыслью — признаться, что счастлива его звонку.
Я бы не стала их знакомить. Сейчас, пока сама в себе не разобралась, точно нет. Но Рома еще вчера вечером дважды попросил встретиться с моими друзьями. «Да, и с тем парнем, который рядом был, пока ты болела. Хочу поблагодарить его».
К середине дня я практически успокаиваюсь — Рома сыплет шутками, показывает испанские фотки, очень неплохо, точно более свободно, чем я, говорит по-испански. Чувствую, что рядом близкий человек, с которым нас столько всего связывает. Возникшие вчера неловкость и отчужденность, наконец, растворяются. Хотя легкое чувство неудовлетворенности все равно сидит во мне.
Рома держит меня за руку, а сам листает фотки в телефоне, ищет запись с тренировки какой-то особенной. Все нормально, только Янош немного опаздывает. Он может не прийти? Стало не по себе от этой мысли. Я хочу посмотреть в его глаза. Хочу узнать, что он думает.
Дверь в кафе едва приоткрылась, а я уже знаю, что это он. Янош. Клоун. Разумовский.
Моя рука в ладони Ромы вздрогнула, и он тут же отреагировал. Поднял глаза и удивленно уставился на идущего по залу Яноша. Потом чуть дернул головой, словно отгоняя наваждение.
