— Вот это да, настоящие манометры со стрелками, и предохранители плавкие из металла, — заголосил стажер, — я визка́т сделаю, друзьям кину. Пусть поудивляются. А это зачем? — начал он вопрос, но я его прервал.
В эфире творилось что-то странное. И страшное.
— Он на ручном идёт…
— Сколько их?
— Сорок два.
— По оптике идёт?
— Да. Он при ударе об атмосферу повредил механизмы управления.
— Значит, мастер ведёт, раз до сих пор тянет.
— Какая разница, мастер или нет, он на ручном, да ещё с дисфункцией. Не посадит.
— Откуда он, вообще, взялся?
— А я откуда знаю.
— Всеобщая готовность, внимание, всеобщая готовность! На аварийную посадку идёт малый лайнер! Всеобщая готовность!
— Ну стажер, готовься стать взрослым, — пробормотал я.
— Чего? — неуверенно переспросил он.
Вместо ответа я показал пальцем на постепенно увеличивающуюся точку посадочных огней. Лайнер не был предназначен для таких манёвров, но пытался дотянуть до квадратов посадочного поля.
— Ну же. Давай, давай. Аккуратнее. Любочка веди его спокойнее. Любонька спокойнее, — тихо шептал девичий голос в эфире, обращаясь к старшему диспетчеру.
Точка увеличивалась, и казалось, что лайнер успешно сядет. Но крики в эфире говорили об обратном.
— Слишком быстро снижается, не успеет погасить в нуль перед контактом! Чёрт, чёрт, слишком влево.
— Сколько?
— Пятьдесят метров расхождение.
— Моделирование!
— Принято. Три. Два. Один. При контакте с грунтом сломает шасси. Семьдесят девять, каркас останется цел. Сто, разгерметизация. Восемьдесят шесть, потеря внешнего оборудования. Пожар пятнадцать. Столкновение с элементами базы сто.
— Скорость?
— При контакте горизонтальная сто восемьдесят.
— Всего-то? Хоть спасать кого будет.
Точка уже выросла до звездолета и шла прямиком на базу. Из разговоров я уже понял, что будет, но оставалось только ждать. Мы были бессильны действовать. Выпуклое зеркало искривителя пространства отстрелилось в аварийном порядке ещё в верхних слоях атмосферы. В штатном режиме оно отклонялось на девяносто градусов, подготавливая аппарат к атмосферному полёту. А сейчас он шёл на плазменниках с регулируемым вектором тяги и небольших крыльях. За ним тянулся белый след.
Лайнер вскоре неуклюже плюхнулся на брюхо, и по инерции, поднимая тучи пыли и грохоча металлом, попёр дальше. Будь это большой лайнер, то скорости были бы совершенно другие, да не предназначены большие для атмосферных полётов. Это был бы просто метеорит.
В эфире повисла тишина, а ведь были подняты все смены. Все напряжённо наблюдали.
