Пятнадцать минут спустя она была в седле. Бросив последний взгляд в сторону дома, Кэйт пришпорила лошадь.
Поначалу Дульсинея мчалась с невообразимой скоростью. У Кэйт было легко на душе. Ей казалось, что ветер, растрепавший ее волосы, вдохнул в нее новую жизнь… Но жар, поднимающийся от седла, и рой насекомых, тут же окруживший бедную взмокшую лошадь, дали понять Кэйт, что прогулка верхом в такую погоду не лучшее развлечение.
Высоко в небе плыли огромные пушистые облака, напоминающие хвосты каких-то фантастических животных, низко по земле стелились вьющиеся растения, чьи розовые и желтые бутончики раскачивал теплый ветерок. Все кругом было преисполнено покоем, и Кэйт позабыла обо всем на свете. Впервые, с самого возвращения из Хьюстона, она чувствовала себя умиротворенной. Недолго думая, Кэйт свернула к реке. Найдя на берегу укромное место, где густо росли деревья и кустарники и где можно было укрыться от посторонних глаз, Кэйт, напевая какой-то странный мотивчик, спрыгнула с седла и привязала лошадь к стволу кедра. Она уже почти шагнула из зарослей к воде, как услышала собачий лай. Однако в нем не было ничего угрожающего.
Прижавшись к стволу кедра, Кэйт посмотрела на реку и первое, что она увидела, был Траубл, кувыркающийся в воде как пляжный мяч. Затем появился Команчо. Он шел обнаженный, совершенно обнаженный, и его мокрое от воды тело блестело и золотилось под лучами жаркого летнего солнца; лицо, шея, руки, плечи были бронзового цвета, а грудь и ноги немного светлее. «Бог мой, как он прекрасен!» Кэйт знала, что необходимо остановиться, прекратить постыдный шпионаж и уйти, но никакая сила на земле не сдвинула бы ее с того места, где она скрывалась. Сколько раз она видела обнаженных мужчин, но не в такой ситуации. Теперь она понимала, насколько неестественно ведет себя обнаженный мужчина, когда перед ним возникает женщина, какую напыщенную позу он принимает, как искусственно разворачивает плечи и выправляет осанку. Некоторые мужчины выставляют свою плоть на обозрение, словно нечто обладающее магическим действием — будто говоря: смотри, как я могу, не правда ли, великолепно, и все это для тебя, дорогая!
Не подозревающий о присутствии Кэйт, Команчо плавал и ходил по берегу. Он возмужал с тех пор, как они первый и единственный раз обняли друг друга на этом берегу. Его мускулы были ровнее, привлекательнее и уж несомненно натуральнее, чем все эти бицепсы, трицепсы и прочие « — псы», получающиеся в результате долгих тренировок, — натуральнее, чем мускулатура всех ее бывших женихов, любящих прихвастнуть результатами регулярных упражнений.
