— Бл*ть, — стонет он. — Ты насквозь промокла.
Стыд расцветает во мне, заставляя мое лицо гореть. Моя кожа пылает от унижения.
Даже сейчас, полностью в его власти, с угрозой того, что он просто возьмет то, что хочет, висящей у меня над головой, я хочу его. Я чертовски жажду его.
Я так чертовски больна.
Его пальцы, толстые и скользкие от моей влажности, скользят по мне.
Опустив голову, он прижимается губами к моему уху.
— Я собираюсь заставить тебя, Эми. Я собираюсь заставить тебя умолять меня об этом, — шепчет он.
Откинувшись назад, он смотрит мне в глаза, наслаждаясь моей реакцией, когда его слова проникают в меня.
— Я ненавижу тебя, черт возьми, — шиплю я, и я действительно имею это в виду. Я говорю это серьезно. Ненавижу его за то, что он делает, но больше всего ненавижу его за то, что я хочу его.
Обильные слезы скатываются по моим щекам, и он снова наклоняется, ловя их мягкими губами.
— Любовь и ненависть... для меня это не имеет значения, — признается он, а затем его губы накрывают мои в душераздирающем поцелуе.
Я чувствую соль своей печали на его губах. Я чувствую его желание, смешанное с ней. Когда он целует меня, его пальцы продолжают скользить вокруг моего клитора, никогда его не касаясь.
Его язык проникает мне в рот, и я подумываю откусить его нахрен.
Но что мне это даст? Как это поможет мне и моей ситуации?
Прошлой ночью я сдалась, потому что это чувствовалось хорошо, и надеялась, что, может быть, это даст мне немного преимущества. Я надеялась, что если пересплю с ним, возможно, он будет более склонен пощадить меня вместо того, чтобы убить, как только они получат то, что хотят от Ивана.
Никогда не льстила себя надеждой на то, что он вообще не собирался меня убивать...
— Ты чертовски хороша на вкус, — стонет он мне в рот, и я не могу удержаться от того, чтобы выгнуться.
В поиске облегчения от этой нарастающей, настойчивой пульсации.
Его пальцы продолжают обводить мой клитор. Скользить сквозь мою влажность. Растирать мои соки.
Так близко, но не касаясь меня там, где мне это нужно.
Напряжение, пульсация – это сводит меня с ума. Я пытаюсь углубить поцелуй. Пытаюсь заставить его забыть об этих умоляющих штучках, но он, должно быть, почувствовал мое намерение.
Он прерывает поцелуй и начинает скользить губами по моей шее. Моя киска сжимается от пустоты.
— Эндрю, пожалуйста… — стону я, мои пальцы сжимаются, а ногти впиваются в ладони.
— Пожалуйста, что? — дышит он мне в горло, его рот парит над тем местом, которое он только что поцеловал.
