– Что это значит? – рявкнула я на них.
Почувствовав моё настроение, Ведьма, Пламя и Пингвин, вытянув вперёд длинные змеиные шеи, зашипели, выпуская из узких ноздрей облачко дыма, что привело Ангэя к ещё больше радости.
– Почему мой сын здесь?
– Простите, ваше величество, но он сбежал, не послушавшись.
– Вы упустили его из вида? – сердца моё упало. – Что за никчёмные создания!
Нет, я не была злобной мегерой. Обычно. Но вокруг куча врагов или глупцов, и никому нельзя доверять.
– Я плачу вам кучу денег! Вы ни в чём не знаете отказа! Всё, чего я прошу взамен, не спускать глаз с ребёнка. Вас пятеро. Пятеро! – бушевала я, всё сильнее распаляясь. – И вы не в состоянии за ним уследить?!
– Простите!
Шипение драконов усилилось. Теперь мои монстры не стихали и подбирались ближе, щёлкая хвостами и зубами. Страх девушек возбуждал их. А мне нравилось ощущение силы, которое я в этот момент испытывала. Это было как прилив адреналина.
– Госпожа, прошу вас! Разрешите мне уйти! – не выдержала девушка, пытаясь схватить меня за руку.
Я шарахнулась в сторону и тут же столб пламени ударил между нами. Раздался пронзительный визг. Это подействовало на меня отрезвляюще.
– Назад! – развернувшись к Пингвину, рявкнула на него я.
Но чёрная тварь и не думала отступать. Он пёр на меня, как танк, разевая пасть. Ангэя, к моему страху и досаде, всё происходящее нисколько не испугало, а лишь веселило. Он радостно заливался смехом. Боль и ужас девушек его не трогали.
Не знаю, осмелился ли бы Пингвин напасть на меня, если бы не вмешалась Молния. Её гибкий хвост обвился вокруг тела непослушного детёныша и решительно, гневно отволокло от меня в сторону, отбросив на землю. Одна голова Молнии была чуть меньше по размерам всего Пингвина целиком. Она рыкнула на него. Он огрызнулся. Получил промеж рожек хвостом и наконец угомонился. Под недовольный клёкот возмущённых брата и сестры.
Молния со своими разобралась. Мне предстояло сделать то же самое.
– Вы не ранены? – обратилась я к насмерть перепуганной девушке.
– Нет, моя госпожа, – всхлипнула она испуганно.
Остальные тоже робко жались, пятясь в сторону двери.
– Идёмте, – велела я.
Девушки поспешили к выходу. Я замыкала шествие.
– Пока, Пингвин! – крикнул сын и прощальный рёв его огорчённого товарища прозвучал завершающим аккордом в этой симфонии абсурда.
