Как только эта сделка будет заключена, и он сотрет Педро Морелли с лица земли, у него будет достаточно времени, чтобы разобраться с Еленой. Настанет день ее расплаты, и никто не будет стоять у него на пути.
В дверь постучали. Затем вошел Боран. Викингу не понравилось серьезное выражение его лица.
— У нас проблема.
Услышав крик снаружи в коридоре, Викинг узнал женский голос, наполненный ужасом, и вцепился в ручки своего кресла, зарывшись пальцами в плюшевую ткань. Бежать к Елене, чтобы проверить ее, было все равно что встать под прицел.
Соколов, как и Кристофф, не проявил никаких эмоций. По слухам, мужчина был бывшим российским шпионом. Его учили держать лицо под контролем.
— Так разберись с ней, — сказал он Борану, откидываясь назад.
— Твоя... маленькая птичка вылетела из клетки.
— Тогда подрежь ей крылья и засунь обратно.
Губы Борана скривились. Что бы он ни собирался сказать, Викинг знал, что ему это не понравится.
— О ней уже позаботились. Но, к сожалению, прежде чем я смог связать ее, она впилась когтями в гостя. Видишь ли, Василий взъерошил ей перышки, поэтому она разбила ему вазу на голове. Он истекает кровью, как недорезанная свинья, и требует... свой фунт мяса в качестве наказания.
Страх наполнил желудок Викинга, а затем ярость на ублюдка, который осмелился прикоснуться к тому, что было его. Затем в голове возникла картинка того, как он шлепает Елену паддлом. Женщина искала способ его поиметь? Как, черт возьми, она умудрилась затеять драку с единственным человеком, которого должна была избегать? И вообще, что Елена делала за пределами спальни? Неужели она искренне верила, что сможет запросто уйти отсюда?
Викинг встал с кресла и поставил рюмку на стол. Следуя за Бораном, он не мог не заметить, что Кристофф и Соколов пошли за ним. Все больше и больше людей, видя его приближение, уступали дорогу. Викинг миновал главный зал и вошел в гостиную. Напряжение в комнате было ощутимым. В центре этого находилось проклятие его существования, причина, по которой Викинг был втянут в скандал на глазах у Пахана. С демонстративно непокорным выражением лица на кофейном столике сидела Елена. Его взгляд ожесточился, когда он увидел ее ушибленную щеку. Вошла Катя с чем-то вроде пакета замороженного горошка и, отдав его Елене, посмотрела на Василия, стоявшего в другом конце комнаты. Кровь залила его белый воротничок, отчего он стал темно-бордовым. Между женщинами и людьми Василия стоял Юрий со своей командой, превосходящей численностью русских.
