Он засмеялся.
— Моего старшего брата больше нет, помнишь?
Верно…
Она забыла. В ее защиту, это был только второй день, когда она проснулась в мире без Лоренцо. Ошибка, которая может дорого ей обойтись. Глупая, глупая. Почему она не заперла дверь? Потому что раньше в этом не было необходимости — ни разу Лоренцо не посетил ее спальню.
Педро схватил подол ее ночной рубашки, и Елена замерла. Часть ее всегда знала, что этот день наступит. День, когда Педро больше не будет скрывать свое истинное «я» и перейдет эту черту.
Она медленно скользнула рукой под подушкой.
— Где она? Где твоя дочь?
Вики была там, где было ее место.
— Ты хорошо меня знаешь, Педро. Я никогда этого тебе не скажу.
Он ударил ее по лицу. Боль пронзила ее череп. Она чувствовала вкус крови, но отказывалась показывать ему свою боль или тревогу, поднимающуюся по ее животу. Такие люди, как Педро, наслаждались страхом. Они упивались им, думая, что он делает их сильнее. Елене это принесло только раздражение, а не страх, как он ожидал.
— Ты скажешь мне все, что я захочу.
Его глаза блуждали по ее телу, как будто оно принадлежало ему.
Никогда. Был только один мужчина, который когда-либо владел ее телом, ее душой, и потеря его почти ее уничтожила. Такой человек, как Педро, не мог понять, каково это полностью отдать себя одному человеку. Греться в свете, что они принесли вам, или в темноте, в которую они вас втянули.
Он схватил ее за грудь.
— Ты дашь мне все, что я захочу.
Она съежилась, когда он скрутил ей сосок.
Ее рука на сантиметр скользнула под подушку и еще на один. До тех пор, пока она не нащупала нож.
Оставив притворство, Педро вскочил на нее и прижался к ней. Одеяло из кислого пота и несвежего вина покрыло ее, прилипая к ней, как грязь, которой он и был.
Она попыталась вытащить из-под подушки свою руку, но он схватил ее и прижал к матрасу, используя свое тело, чтобы удержать ее.
Воспоминания о ее детстве вернулись в ее сознание, как извращенный черно-белый немой фильм. Тот раз, когда брату пришлось оттащить от нее одного из своих друзей-наркоманов. Или, точнее, когда он почти опоздал. Пока его дилер ощупывал ее, она смотрела на треснувшую плитку в ванной, надеясь, что это скоро закончится.
Затем, как она вспомнила предсмертные слова матери.
«Будь львом, Елена».
Педро сорвал с нее рубашку, обнажив грудь. Ее взгляд упал на кулон в виде льва. И она издала гребаный рев.
В ту секунду, когда его руки коснулись груди, прижимаясь к ней губами, она нанесла удар.
