), убирает блокированные программы, временно переводит их на другой этаж психики. В период же сна она возвращается к этим программам, чтобы их реализовать. Но это еще не сон, а автоматическая работа психики, о которой мы ничего не знаем, поскольку во сне наше сознание выключено, не действует. А раз сознания нет, то и не работает зрение и память. Чтобы видеть что-то, хотя бы и сон, необходимо осознавать происходящее. Но во сне сознание отключено, поэтому мы ничего не осознаем. Именно к этому случаю относится выражение: «он спал глубоким сном без сновидений».
Другими словами, эволюция нашла выход: когда жизнедеятельность блокируется, блокированная программа уходит на другой "горизонт " психики, где и ревизуется в новых условиях, прежде всего в периоде "быстрого" сна. Для этого периода характерна изоляция психики: во время сна глаза закрыты, чувствительность слуха снижена, мышечная система отключена. Кроме того, происходит полное или частичное отключение сознания, поэтому отсутствует рассудочный контроль и возникает определенная свобода в конструировании «событий». Но для первой ипостаси сновидения характерно именно полное выключение сознания, что, в свою очередь обусловливает бездействие памяти и всех структур восприятия (визуального, сонорного, тактильного). Понятно, что в такой ситуации мы ничего не видим, не слышим, не чувствуем и после пробуждения уверены, что и ничего не было. Хотя почти половину сна наша психика реализовала блокированные программы.
В этом место читатель может задать два естественных вопроса: а почему блокированные программы не распадаются сами собой, и что собой представляет реализация этих программ во сие, ведь там вроде бы ничего нет. Действительно, считается, что если днем человеку не удалось осуществить определенные акты жизнедеятельности, то тем самым они автоматически гасятся и проживаются (психически "исчерпываются"). Во-вторых, в качественном отношении жизнь во сне никогда не приравнивается к жизни в бодрствующем состоянии, да, она не рассматривается как жизнь в собственном смысле слова.
При всей кажущейся очевидности этих представлений в теоретическом отношении они спорны. И вот почему. Прежде всего, данные обеих наук – и физиологии, и психологии говорят за то, что интенсивность и реальность нашей жизни во сне и бодрствующем состоянии равноценны (об этом свидетельствуют "вегетативные бури" в период быстрого сна, а также сила эмоциональных переживаний, испытываемых в период многих сновидений). Впрочем, и с биологической точки зрения трудно допустить, что в течение трети времени жизни организма у него отсутствует психическая активность.
