– Уже начало шестого, нам пора. Ты должен привести себя в нормальный вид, поговорить с Сиен и больше не пропускать занятия. Сейчас ты не имеешь права на ошибку в своём поведении в братстве, Белч, – парень приоткрывает глаза, сонно моргая.
Он заснул пару часов назад, пока я ждала нужного времени для возвращения в университет. Ещё рано, но достаточно темно, чтобы Белч был готов встретиться с подругой и всё исправить.
– Я уже оплатила счёт, не волнуйся. Угостишь меня в следующий раз, – говорю я, когда он рассеянно достаёт смятые купюры из кармана джинсов.
– У меня башка трещит, – жалуется Белч, поднимаясь с диванчика и разминая мышцы.
В баре осталось только несколько посетителей и мы, здесь тихо и спокойно. Рафаэль так и не написал мне ничего, а я скучаю по нему. Я понимаю, что он занят и в данный момент работает над заданием Карстена. Я убеждаю себя, что скоро он полностью будет моим, и мы уже не расстанемся. Только эти мысли и дают мне силы не поддаваться эмоциям, а доверять Рафаэлю.
На пропускном пункте при входе в боковые ворота университета, охрана косо смотрит на Белча. Я прошу его пройти первым, а сама задерживаюсь, копаясь в рюкзаке, и вместе с карточкой вкладываю в руки одному из мужчин двести евро. Он понимает меня без слов. Выйти-то можно без проблем, а вот вернуться не вовремя из-за новых правил – серьёзная причина, чтобы быть наказанным. И если у меня есть смягчающие обстоятельства, как у главы сестринства, да и Карстен вряд ли решится меня тронуть до четырнадцатого февраля, то у Белча этих послаблений нет.
Мы молча идём рядом по пустым дорожкам в темноте, стараясь обходить освещаемые места и остаться незамеченными.
– Только ноябрь, откуда снег? – Шепчет Белч, хватая меня за локоть и останавливая.
– Какой снег? – Недоумённо изумляюсь я и поворачиваю голову в сторону, чтобы понять, или же Белч ещё пьян, или же нечто иное ожидает нас.
Вся площадь перед университетом заполнена листами бумаги, разлетающимися на ветру. Через несколько часов он разнесёт их по всей территории. И мало того, что бумага валяется на искусственных газонах, она ещё и приклеена к стенам и окнам каждого учебного корпуса, как и на здании администрации.
К нашим ногам силой ветра прибивает несколько листов, и Белч успевает подхватить один из них.
– Мать твою…
Подхожу ближе к Белчу и заглядываю в лист. Сердце сбивается с ритма. Выписка со счёта братства, на которой красным обведены суммы хищений. Подписи к каждой, и уличение Оливера в обмане и воровстве.
