— Как? — вопрос соскочил с языка.
Куда делись мои патлы чуть ниже плеч. Это не моя причёска, и как она появилась на голове, что я даже не почувствовала. Шляпка была как вишенка на вкусном торте. И я себе нравилась. Я даже в лучшие времена и настроение, себе не могла нравиться, потому, что нос был слишком маленький, губы были пухлыми, ну может не сильно, но мне казалось что чересчур. Ещё эти ямочки на щеках, я их ненавидела. В школе, стоило хотя бы одной из них проявиться, учителя думали, что я улыбаюсь, а раз мне смешно, дуре эдакой, значит получай двойку, ну или просто орали. А они появлялись, даже когда я просто поджимала губы.
В общем, я себя не люблю, с внешностью не повезло изначально. Хотя моя мама утверждала, что я прихорошенькая. Но кроме зелёных глаз, в обрамлении густых ресниц, похвастаться было нечем.
— Всему своё время, — мило проворковала крёстная. — А сейчас мы выходим из вагона, нас ждут.
Выходили мы почему-то последними и совсем не в ту дверь, в которую вышли остальные пассажиры.
Моя пришибленность не прошла, но любопытно стало.
Спустившись на перрон, надо заметить с трудом, ибо платье в пол не предназначалось для наших российских вагонов, я обомлела. Нет, я решила, что схожу с ума. Пока я спускалась по крутой лесенке, по сторонам не смотрела, а старалась не наступить на своё же платье. А тут я подняла голову, потом помотала ей, пытаясь отогнать наваждение, и снова заозиралась.
Перед нами был просторный перрон, а сразу за ним дорога мощёная булыжником, или камнем, в общем, такая, как в старину. И карета, запряженная тройкой белых лошадей. Прям, как в фильме «Чародеи», только там зима была и сани. А тут настоящая карета, и сидящий на козлах мужик в тёмном сюртуке, таких же брюках, заправленных в какие-то белые гольфы, я бы даже эти брюки назвала бриджами. И туфли, они у него были длинноносые и с пряжкой посередине. Голову этого чуда венчала беретка с пером, похожим на павлинье.
Увидав мою тётушку, он соскочил со своего места и припустил к нам.
— Леокадия Андреевна, как добрались? — он выхватил у моей крёстной саквояж. Откуда он у неё в руках появился, я опять же, не поняла. Когда глянула, что у меня в руках, оказалось, что нечто подобное. Куда делась моя дорожная сумка, я могла только гадать.
Мой саквояж никто не собирался забирать. Извозчик, или как там его называют, в мою сторону даже не глянул. Правда, когда открыл дверь перед тётушкой, подождал, пока и я заберусь в салон.
