Все, что она знала о человеческих инфлюенесерах[9], она узнала от Роджера. И напоминание о том, какими раньше были их отношения — та дверь, которую она должна была закрыть. Падение в эту черную дыру сейчас ей не поможет.
Когда Мэй вышла из своего «Цивика», ей пришлось запереть дверь ключом, потому что в брелке села батарея. Прижав сумку к телу, она опустила голову и не смотрела на людей, мимо которых проходила. Однако она чувствовала их взгляды, и ирония заключалась в том, что они смотрели на нее не потому, что она была вампиром. Без сомнения, ее простые джинсы и толстовка «SUNY Колди» являлась пощечиной для их «Гуччи».
Она не знала точно, куда идти, но узкий поток людей вливался в более крупный, многие из них направлялись к гаражу. Присоединившись к случайной толпе двадцатилетней молодежи в полном рассвете своей молодости и сексуальности, Мэй попыталась заглянуть вперед. Вход в многоуровневую бетонную кладку был забаррикадирован, но у боковой двери образовалась очередь.
Мэй заняла место и держалась особняком, добрые сорок футов одиночной колонны медленно продвигались вперед, двое мужчин — каждый размером с фуру — выборочно рычали на тех, кому позволяли войти… а некоторых они реально разворачивали. Не было понятно, какова причины отказа, хотя, без сомнения, Мэй окажется в списке «не позволено»…
— Ты заблудилась или что?
Вопрос пришлось повторить, прежде чем Мэй поняла, что к ней обращаются, и, когда она обернулась, две девушки — ну, женщины — выглядели такими же впечатленными, какими будут вышибалы при виде Мэй.
— Нет, я не заблудилась.
Та, что стояла справа — у нее была татуировка под глазом курсивом «Папина дочя» — подалась вперед.
— А я думаю, ты попутала берега.
Ее зрачки были настолько расширены, что за ними не видно радужной оболочки, а брови выщипаны в такую тонкую проволоку, что на них… нет, подождите, это тоже были татуировки. На кончики накладных ресниц нанизаны маленькие розовые стразы, которые сочетались с розово-черным нарядом, больше похожим на маскарадный костюм, чем на одежду, а пирсинг в некоторых местах заставлял молиться о том, чтобы у женщины никогда не возникло насморка или пищевого отравления.
И для особо любопытных встал вопрос, была ли ошибка в слове «доча» намеренной, или работа мастера продавалась по буквам, и у кого-то не хватило мелочи на первую букву в алфавите.
— Нет, — ответила Мэй.
Женщина вышла вперед, выставив грудь, как Барбарелла, хотя она, вероятно, понятия не имела, кто такая Джейн Фонда сейчас, не говоря уже о том, кем была актриса в шестидесятые годы.
