Внутри Ральфи улыбался. Снаружи транслировал «Пошли все нахрен».
Преподобный три дня назад организовал эту схватку с каким-то залетным ноунеймом[17]. Так что все должно пройти как по маслу.
— Монстр! Монстр!
Команда скандировала его имя, а толпа подхватила и понесла дальше. И хотя Ральфи знал, что она наблюдает, все равно оглянулся, чтобы поймать взгляд Челле. Так и было. Ее подбородок был опущен, но глаза прикованы к нему, а на лице царила таинственная улыбка, от которой он чувствовал себя выше. Мощнее. Сильнее.
Она была его источником силы.
Потому что он хотел видеть выражение счастья на ее лице постоянно.
Ральфи взял себя в руки и снова сосредоточился на телах, которые убирались с его дороги. Он приблизился к зоне боевых действий и вошел в круг желтоватого освещения от ходовых огней автомобилей, которые пропустили через баррикады с нижнего уровня. Толпа зашлась в экстазе, получив лучший обзор на него, и Ральфи представил себя бойцом WWE[18], готовым кому угодно расколоть череп на ринге.
Хотя все, что у него было, это красный круг, нарисованный баллончиком на грязном бетоне.
Фактически, круга было два, внутренний около пятнадцати футов в поперечнике, и внешний — пятифутовый буфер, в который толпе запрещалось входить, но он всегда заполнялся к концу поединка. Однако по началу зеваки всегда следовали правилам, поэтому команда осталась позади, и он вошел на ринг один.
Под его ботинками мелькали засохшие пятна крови, оставшиеся после боя на прошлой неделе, пятна цвета грязи, и, расхаживая по рингу, Ральфи хрустел костяшками пальцев, его сердце билось чаще, когда он вспомнил, как ломал носы и выбивал зубы. Когда он собрался с духом, толпа — даже его мальчики и Челле — исчезли. Все ушло. Он был в себе, для себя и никого кроме. В себе, для себя, никого кроме. В себе…
Мантра повторялась и повторялась, поезд сцепился с рельсами, набирая скорость по инерции, он сместил вес на колени и наклонился по очереди к каждому ботинку. Подняв кулаки, выставляя напоказ бицепсы, Ральфи, едва моргая, сосредоточился на круге и на кольце тел, которые еще не разошлись, чтобы показать его противника.
Прыжок.
Вдох.
Прыжок.
Вдох…
Через полторы минуты этого дерьма Ральфи стало надоедать. Что за херня?! Где этот ублюдок? Гребаное ссыкло, чужак…
Внезапно толпа перед ним загудела, словно им стало некомфортно, головы раскачивались взад и вперед, как будто приближалось какое-то дерьмо. А потом они закопошились, несколько человек споткнулись и чуть не упали.
