Как общественная церемония празднования, так и трактовка учеными такого явления, как переселение англичан — его зарождение, цели, достижения и последствия, — все это сегодня, как никогда прежде, вызывает бурные дебаты. Это был один из пунктов крупного имперского замысла или спонтанная импровизация? Каково было предназначение Австралии: служить местом ссылки преступников или быть стратегическим и торговым плацдармом? Страна начиналась с «неописуемой безысходности и сумятицы», как выразился виднейший историк страны, или была средоточием порядка и искупления грехов? Это было вторжение или мирное завладение, расхищение или модернизация, место ссылки или надежды, отчуждение или присоединение? Накапливаются результаты научных исследований, которые расширяют более точные сведения о событиях периода формирования страны, но с течением времени ослабевает наша связь с этими событиями, они обретают многозначность. С окончанием эпохи европейских империй и возрождения коренных народов история второго заселения Австралии не более понятна, чем первого.
Расширение Европы началось с внутренних завоеваний. Навязывание с начала II тысячелетия христианской эры монархической системы правления и рыночной экономики варварам и язычникам в пограничных районах подготовило почву для продвижения европейцев на север — на Балтику, на восток — через Урал, на запад — в Атлантику, на юг — к африканскому побережью и дальше — в Восточную Азию. Эти передвижения набирали темп начиная с XV в., но сначала численность участвующих в них была ограничена. Целью были новые приобретения с помощью торговли и завоеваний, при этом европейцы получали новые знания (компас и порох), осваивали технологии (арбалет и печатный станок) и узнавали новые продукты питания (картофель и томаты) других цивилизаций.
В Азии, где предприимчивые европейцы встретили просвещенные общества с высокоразвитой экономикой, они создавали гарнизоны и торговые центры для приобретения специй, кофе, чая и тканей. На американском континенте неожиданные доходы им принесли драгоценные металлы, а в странах Карибского бассейна они эксплуатировали сахарные и табачные плантации, используя рабов, доставляемых из Африки. В значительных количествах они селились только в Северной Америке и районах Южной Америки с умеренным климатом: даже в 1800 г. лишь 4 % европейцев проживало за рубежом.
Существовали неевропейские империи — маньчжуры в Китае, Великие Моголы в Индии, Османы и Сефевиды, ацтеки и инки, — но ни одна из них не устояла перед растущей европейской мощью. Они создавались на больших континентальных территориях; европейские империи представляли собой перекинутые через океаны обширные структуры, европейцы были мобильнее и предприимчивее. Испания, Португалия, Голландия, Франция и Англия — основные морские государства на Атлантическом побережье европейского полуострова — сталкивались и соперничали друг с другом, форсируя дальнейшее развитие и обновление. Однако такое соперничество требовало все больших затрат. Англия и Франция, ставшие в XVIII в. двумя ведущими европейскими державами, были истощены непрерывными войнами на море и на суше. Из Семилетней войны (1756–1763) Англия вышла победительницей, получив контроль над Северной Америкой и Индией. В следующей схватке Франция захватила несколько островов Вест-Индии, а Англия уступила большинство территорий в Северной Америке своим собственным колонистам в итоге Войны за независимость (1774–1783). К тому времени Франция находилась на грани революции, а Англия — под бременем жестокой нехватки средств и людских ресурсов, необходимых для содержания своего имперского гарнизонного государства.
