Руки предательски дрожали. Взгляни кто-нибудь на нас со стороны, решил бы семейная идиллия: отец проводит познавательный вечер с сыном и мамочка, любующаяся своими мужчинами. А на деле – карточный домик. Который уже рухнул, осталось лишь колоду собрать. Я поднялась и решительно шагнула в коридор, толкнула дверь встроенного шкафа, вытащила чемодан. Под ним нашлась и старая дорожная сумка. Для вещей Славика этого будет достаточно.
Я прислушалась, о чем они говорят, речь шла о командировке, Игорь объяснялся перед сыном. Причем, в какой-то момент я поняла: он не за прошлое свое отсутствие толкует, а за будущее. Я замерла. О чем это он?.. Мимо меня шмыгнул Славик, закрылся в ванной, умываться, судя по всему, а я устремилась в детскую.
— Шмаков, что, черт возьми, происходит, может ты уже объяснишь мне?!
— Давай, я Славку спать уложу, и мы спокойно поговорим, — попросил он. Блуждающий взгляд, тяжелый вздох. Чувство вины, неужели? Только мне от этого ни жарко, ни холодно. Меня так и подмывало сказать ему какую-нибудь гадость, но я боялась завести себя. Разнервничаться, глупостей натворить. Он понял эту мою нерешительность и мягко добавил: — Хорошо, Лиз?
— Я на кухне, — ответила ему и ушла.
Если он укладывает ребенка спать, выходит, он здесь ночевать собрался, а меня спросить забыл? Считает, что вот так, запросто, пришел — ушел?
«— Нет уж, у меня тут не ночлежка!» — поставила я ему ультиматум, мысленно правда. Я бродила по кухне, «беседуя» с ним таким образом, пока не сообразила – распаляюсь только. А так дело не пойдет. Приготовила себе чай, уселась с чашкой, отпила. Руки всё ещё дрожат. Чуть не облилась кипятком и отставила чашку.
Он вошел, опустился на стул, скрипнув обивкой, и тогда заметил букет.
— Цветы? — приподнял он бровь. Я как можно равнодушнее повела плечом, а он фыркнул: — Вот уж, действительно — свято место пусто не бывает!
— Это не то, что тебя сейчас волновать должно, — парировала я. Он приуныл, виновато опустил глаза и тихо произнес: — Извини.
— Со Славиком что, ты за ним утром приедешь? — поинтересовалась я, обходя вопрос о его ночевке. Пусть хоть в машине спит.
— Я как раз, хотел с тобой об этом поговорить, — произнес он и сбился. Сглотнул, и повернулся ко мне: — Можно он у тебя пока поживет?
— Что значит, у меня пока поживет?! — округлила я глаза. — Ты в своем уме? Вообще-то, у мальчика родители есть!
— Понимаешь, я пока не могу его взять к себе, и потом, школа, возить его каждый день за шестьдесят километров…
