- Она там работает?
- Нет, она хозяйка. И перемены, и после уроков сидишь со своими двоечниками, и ничего не знаешь.
- У меня нет двоечников.
- Ну, отстающими. Не придирайся к словам.
- Нет у меня отстающих, запомни, у меня все вундеркинды.
- Ну да? И чего ж ты со своими вундеркиндами каждый день по два часа после уроков сидишь?
Звонок прервал не очень дружественную беседу подруг. Юлия Сергеевна винила себя в ссоре, через час она считала, что подруга не виновата в её испорченном директором настроении. После уроков решила заглянуть к подруге и помириться.
«Как всегда со своими вундеркиндами возится», - подумала Юля, заглянув в класс.
- Анна Александровна, можно вас на минутку?
«Я сейчас вернусь, а ты пока ещё раз прочитай», - сказала Анна Александровна и вышла к подруге.
- Ань, не обижайся, не знаю, что на меня нашло. Вчера вечер дома просидела, одной куда идти. Давай вечером сходим, потанцуем или в кино. Я подожду тебя, пойдём домой вместе.
- Хорошо. Я не долго.
«Какая же Юлька хорошая, добрая, не то, что я, - стыдилась своего поведения Аня. - Она ведь не виновата, что он женат. Что мне делать? Встречаться, значит, стать любовницей. Хочется быть любимой девушкой, чтобы он меня так представлял, хочу быть невестой, свадьба, поехать в путешествие. Он женат. У меня этого ничего не будет».
Закончив занятия, Аня зашла за подругой, и они решили пойти пешком через парк, как делали две первые недели сентября. Потом Анна Александровна стала задерживаться на работе.
- Листья почти все опали. Скоро зима. Ань, а помнишь, как мы собирали листочки, хвастались, кто красивее нашёл. Ты какая- то странная, молчаливая. Случилось что? Может, влюбилась в кого?
- Обычная я. Это тебе кажется. Ничего у меня не случилось.
- Скажи это кому-нибудь другому. А я тебя хорошо знаю. Помнишь, как в девятом классе в Илью из параллельного класса влюбилась. Крутилась у него под ногами, что бы он тебя заметил, пока Илья на доске мелом не написал: «Анька Петрова жирная корова». Вот и сейчас.
Анна испугалась разоблачения, они очень хорошо друг друга знали, и каждая не раз плакалась в жилетку подруги, и решила перевести разговор.
- Я просто думаю о маман.
- Что с ней. Заболела?
- Нет, но у неё, кажется, роман.
- Роман? Она же старая. А сколько ей?
- Пятьдесят.
- А с кем?
- С соседом нашим, с Петром Егоровичем.
- Но он уже на пенсии. Ему о боге думать надо, а не романы крутить.
