Больше никаких неприятных выходок. Никаких проблем. Ничего… абсолютно ничего.
Она относится ко мне как к несуществующему человеку с тех пор, как вернулась в школу. Я думал, что хочу, чтобы она отступила и знала свое место, но теперь, когда я думаю об этом, внезапное отсутствие ее борьбы, это часть того, что меня раздражает.
Я питался ее негативной энергией, как голодный хищник, и теперь, когда она заперлась внутри, я испытываю искушение вцепиться в нее когтями и вырвать.
В ней есть что-то такое, что тянет меня, и я не из тех, кто отступает, пока не увижу, чем все закончится.
Пора взглянуть, сколько еще осталось сражаться принцессе.
Глава 17
Астрид
Можете ли вы бороться, когда дьявол тянет вас в ад?
Уф. Только не снова.
Я хмуро смотрю на рисунок в руках.
Мама была мастером тату и делала свои лучшие работы, когда клиенты давали ей полную свободу. Она говорила, что спонтанное искусство, лучшее искусство. Настоящая муза не спрашивает разрешения, прежде чем может засиять.
Похоже, моя муза, чертова идиотка.
За последнюю неделю единственное лицо, которое мне удалось нарисовать, — это лицо Леви.
Его бледные, слегка опущенные глаза.
Прямой, высокий нос. Острый подбородок. Легкий изгиб его шеи с пульсирующими сухожилиями и венами. Я даже не упустила маленькую родинку на его ключице.
Со мной что-то серьезно не так.
Я уже готова разорвать лист, когда надо мной нависает тень. Я поднимаю голову и одновременно снимаю наушники. Super Massive Black Hole — Muse продолжает тихо играть, когда я встречаюсь взглядом со старшекурсником.
У него растрепанные каштановые волосы и крепкое телосложение, особенно плечи и грудь. Его зовут Джерри Хантингтон, если я правильно помню, и он член команды по регби.
— Да? — спрашиваю я, не понимая, зачем он ко мне подошёл.
Он улыбается, как персонаж из мультиков. Уверена, что он хочет позвать меня на свидание или что-то в этом роде. В таком случае, его ждёт эпический провал.
— Мы с ребятами идем выпить пива, не желаешь присоединиться? — спрашивает он с намеком.
— Нет, спасибо.
Я кладу рюкзак вперед и засовываю в него альбом и наушники.
— Давай, малышка, тебе понравится, — краем глаза замечаю, как он облизывает губы. — Обещаю.
— Я сказала, нет.
Я стараюсь говорить как можно тише, надеясь, что он поймет чертов намек и свалит.
Не то чтобы меня не интересовали парни, но регбисты никогда не привлекали меня.
Кроме моей долбаной музы, конечно.
Я застегиваю молнию рюкзака, когда его рука цепляется за мое запястье. Его голос становится угрожающим, когда он произносит:
