Если разобраться, то самые весомые награды получили матросы и примкнувший к ним Александр Николаевич Гарсоев, которому было даровано наследственное дворянство.
Все это подробнейшим образом освещалось в прессе, ей вторя, ликовала российская публика. По случаю подвига почтовое ведомство выпустило уникальную серию почтовых марок с изображением всех героических дел.
Победителей узнавали на улице, а известные дома наперебой слали приглашения старшим офицерам подводных кораблей. Особенно тяжко приходилось все еще холостому капитану второго ранга Александру Гарсоеву.
Не обошлось и без завистников. Справедливости ради, надо отметить, что попытки притормозить звездопад и внеочередные повышения в званиях, были пресечены на корню.
Как вскоре выяснилось, не только завистники остались недовольными, ибо, чем еще можно объяснить стенания некоторых газет по поводу потери германской промышленностью несколько тысяч тонн шведской руды. Конечно, прямо об этом не писалось. Сторонники этой мысли взывали к состраданию по поводу погибших жителей нейтральной северной страны, погибших на русских минах. Дальше следовала вязь слов, рождающая в умах читателя ощущение излишнего коварства такого оружия, к тому же не подпадающего под Гаагскую конвенцию, что само по себе не преступление, но дело явно недостойное.
В этот хор исподволь вплетался мотив о повышенной жестокости подводников. Чуть позже заказчики, как им показалось, нашли решение задачи, и мотивчик несколько изменился. Теперь запели о проблемах с психикой подводников, возникающих от длительного пребывания в подводной коробке, что в переводе на общепонятный язык значило — выходы русских подлодок надо бы ограничить Финским заливом, а еще лучше акваторией портов.
Все это было переселенцами ожидаемо и специально обученные люди анализировали и вычленяли заказчиков и исполнителей. Из-за одного куста торчали уши шведского барана, из-за другого прогерманского осла. Так или иначе, но все они брались «на карандаш», а некоторые личности в добровольно-принудительном порядке становились осведомителями. Без накладок, конечно, не обходилось, и кое-кого пришлось банально убрать, но в целом дебит существенно превышал кредит.
Кроме выявленных политико-экономических интересов, аналитика вычленила неожиданное явление — за полученными орденами началась охота со стороны мошенников. С какого перепуга в сумеречной части света родилась легенда о приносящих удачу орденах подводниках, выяснять смысла не было, но трое матросиков из крестьян своих наград лишились в один вечер. Не окажись в экипаже бойцов из Вагнера, это безобразие наверняка осталось бы без последствий, но девиз: «Вагнер своих не бросает», после возвращения из героического похода распространился, в том числе, и на этих непутевых парней.
