Это знание позволяло не шарахаться, а упорно двигаться по классическому пути. Касательно двигателей это выразилось в развитии прямого впрыска. В авиамоторах к нему добавлялся наддув, и никакой экзотики в виде газовых двигателей или калильных свечей — только высокооктановый бензин и искровое зажигание, а дальше «усердие и труд все сопрут, т. е, перетрут, конечно».
Так, что же могло излишне активно подтолкнуть авиацию супостата? Поломав голову, Федотов на пару со Зверевым пришли к выводу: опасным является сам факт существенного превосходства машин Авиазавода?1.
Осознав это условие, Федотов тормознул разработку классического одноместного истребителя-моноплана, который должен был прийти на смену Миг-1.
Испытания макета провели. Недочеты выявили, а дальше конструкторы занялись пополнением задела на будущее, тем более, что необходимый «ястребку» мотор в двести пятьдесят сил пока еще доводился. Если прижмет, этот самолет взлетит спустя два-три месяца после команда «фас».
В двигателестроении усилия разработчиков с самого начала были ориентированы на увеличение ресурса и КПД. В этом деле успехи неоспоримы, но от греха декларируются данные, лишь на десяток процентов превышали таковой у французов.
Мощности же моторов оставались практически теми же, что и у конкурентов, а разработка авиамоторов в пятьсот и более лошадок, велась планомерно и огласке не подлежала даже для авиаконструкторов.
Естественно, технология была закрыта наглухо, а предложение продать лицензии натыкались на непомерный аппетит АРМ, зато сами моторы продавались весьма и весьма успешно.
Знания развития техники являлось существенным подспорьем. Благодаря ему, усилия разработчиков на тупиковые направления не распылялись, но самым значимым оказалось знание организации разработки и создание коллектива.
В этом смысле Федотову необыкновенно повезло. Будучи начинающим инженером-конструктором, он стал свидетелем, как из набранной с миру по нитке банды таких же, как он молодых инженеров, создавалась мощнейшая группа разработчиков.
Так сложилось, что во главе вновь создаваемого КБ, стояли не отягощенные жаждой властного успеха толковые инженеры возрастом от тридцати до сорока лет. В подчинение им попали совсем еще зеленые выпускники вузов. Про таких говорят: все знают, но ничего не умеют. Зато на работу эта зелень пузатая накинулась со всей страстью, свойственной двадцатипятилетним мужчинам. Таков был средний возраст непосредственно разработчиков. Задержаться на работе на пару часов, или выйти в субботу считалось нормой. При этом, никто их не подгонял, а трудовые законы… на то они и законы, чтобы их нарушать.
