Сердце Кандарии | страница 22



Вот те плюшки горелые! Этот кракозябра ещё и мою энергию крадёт! Ууууу!

— Не стоит меня ругать, — как-то обижено произнёс пушистик. — Я не карак…, крак… не то, что ты сказала.

— И кто ты? — вот не могла же удержаться. И опять сказала вслух.

— Я? — не понял малыш. — Я — Хро! А ты? — дернув шёрсткой, насупился пушистик.

Размышляла над тем, кто я в этом мире, на что Хро забавно начал хрюкать у меня в голове. А я поспешила ответить.

— Алиса я, — приятно познакомиться.

Кивнув, мелкий обнажил свой рот. Вот же ёжики пушистые! А у него полон рот зубов, и не абы каких, а острых как зубочистка и в два ряда. Ой ёёёё! Вот попала, так попала. А это чудо продолжал «улыбаться».

— Йожики? Это кто? — повторил за мной Хро. — Не понимаю я.

— Ёжики — это ёжики. Как тебе объяснить? — протянула я.

Пушистик прищурился.

— Покажи! — приказным тоном пропищал малыш.

— В каком смысле показать? Как бегают, что ли? — забыв где я, и что всё не беeзоблачно, прошлась по комнате. — Так я не клоун показывать.

— Ты не понимаешь? — почти удивлённо прошептали в моей голове. — Картинку покажи.

Уставившись своими глазенками на меня, и совсем не моргая, подпрыгивая на одном месте, как нетерпеливый ребенок пушистик ждал. А вот, что от меня ждали? Я совсем не поняла. То ли рисунка, то ли фото. К великому моему сожалению, не телефона с интернетом, не фотоаппарата у меня в карманах не было.

— Действительно не понимаю, — сказала с горечью в голосе.

— Представь его! — и еще выше запрыгав на месте, пропищал Хро.

Нууу… С воображением меня мягко говоря хреново. Я шутить-то не умею, а фантазии совсем не моё. Попыталась вспомнить ёжика в зоопарке, не получилось. А само собой всплыл образ ежихи, удиравшей от меня с ежонком у бабушки во дворе. Понятно, что мне было лет пять, и я этого не помнила, а сейчас четко вижу ту картину. Я в белых сандалиях и в таком же белом платье с красными вишенками на груди, бегу за парочкой ежей. Вот точно! Ёжики пушистые!!!

— Ты как это сделал? — видок у меня был наверняка не очень, потому как, пушистик смеялся и не у меня в голове, а на всю комнату.

— Какие смешные и колючие, — пропищал сиреневый. — А ты, на себя посмотри, такая моська. Ой не могу!

Пока этот комок шерсти смеялся, я стояла, уперев руки в бока с злобным видом (хотелось бы в это верить).

— Это у тебя моська! — демонстративно отвернулась, сев на стул.

— Да ладно ты! — уже ментально произнёс пушистик и напрягся. — Идут!

Сказав это, быстро шмыгнул к себе в комнату растворив небольшое пространство, а не всю стену.