Глава 13
Глава 13
КСИН
Ох, он пожалеет! Не знаю, как, где и в какой позе, но точно пожалеет за все, что нагородил. Да он просто не в себе от вредности! Все у этого инквизитора через одно драконье место выходит, вот он и срывает свою злость на мне. А я тоже дура. Спасала его, заботилась, допустила даже наивную и очень глупую мысль, что мы с ним можем стать вроде как командой по спасению человечества от страшного проклятия. Но теперь все! Не будет ему команды. Действительно, кто я, а кто он!
Закутавшись в еще влажный, но освежающий плащ, я зло потопала к цветку и упала возле него на колени, ожидая заката и своего палача. Он пришел почти сразу, цветок еще не распустился. Пришлось терпеть напряженное молчание.
- Что тебе снилось, Ксин? – спросил Роу, только сел напротив, как и вчера. Никаких больше шуток, гляделок или недвусмысленных намеков. Ну и славно!
- Новый сон, ты был прав, - холодно ответила я и изложила только нужные для дела факты. – Мы были на какой-то ферме в клетке, очень похожую на ту, в которую ты посадил моих родных. Внутри было сено, на котором мы и лежали.
Я нахмурилась, пропуская совершенно неважную для дела часть, где Роу опять распускал руки. И перешла сразу к живности.
- Вокруг клетки расхаживали петухи.
- Петухи? – переспросил Роу и свел брови на переносице.
- Да! Такие важные, знаешь? У них в руках еще были ножики.
- У петухов нет рук, Ксин.
- Но ножики были! – поспорила я и вновь вернула холодный тон. – Я лишь говорю то, что запомнила. Их было десятки, может, сотни. Очень много. Некоторые влезли даже на клетку. Они не пытались клюнуть нас или как-то навредить, но смотрели очень недовольно. С осуждением.
- Ну, еще бы, - заворчал он, сделав какие-то свои выводы. Готова поспорить, что они касались его дражайшей репутации.
- А потом появился павлин. Он вышел из сарая, который стоял посреди пшеничного поля, распустил хвост и направился к нам. И пока шел, петухи расступались, кланялись ему и кукарекали. Гам стал настолько невыносимым, что я в итоге проснулась. Вот и весь сон.
Роу еще мгновение пребывал в своих мыслях, затем отмер и с осуждением, как те петухи, меня осмотрел.
- Это все? Ничего больше? Любая деталь важна, Ксин.
Я не хотела говорить. А потом вспомнила каждое его злое слово и подумала, а почему бы и не сказать? Это его лишь больше разозлит, но уже плевать!
- Ты смотрел на меня обожаемым взглядом, гладил по волосам и приговаривал, что я твой цветочек. Раз десять это повторил.
