Это я про нашего пострадавшего сейчас…
Сиделкой его я, разумеется, не заделалась, но взялась регулярно навещать в больнице.
Черепно-мозговая травма сказалась на Ваниной психике самым причудливым образом, и первое время он не помнил никого, кроме меня, Ядвиги, Сашки с Галкой и соседа-продавца. Почему-то в его голове задержалось только одно воспоминание — о злополучном дне.
Меня он по-прежнему называл Несси, но постепенно из его речи удивительным образом стали исчезать жаргонные словечки, и проявился какой-то пафосный, высокопарный слог, что также немало удивляло.
И вот однажды, завидев меня на пороге палаты, Ваня воскликнул:
— Несси, не сочти за труд, принеси мне, пожалуйста, шмагу и перо!
Я уставилась на него в полном обалдении и осторожно спросила:
— Ваня, а зачем тебе нож? — как звучит это слово на блатном жаргоне, я хотя бы слышала в известной песне, значение же второго даже предположить не могла.
— Прости, — смутился он, — я не то имел в виду. Ваще не пойму, откуда эти паскудные слова лезут…
Оказалось, ему нужна всего лишь ручка и бумага.
— Хочу написать роман! — Ваня с восторгом подпрыгнул на кровати, а у меня, что называется, «отвисла челюсть».
Я, конечно, слышала о чудесах, когда люди после каких-то серьёзных травм начинали, например, говорить на ранее неизвестных языках, но не особенно верила в такую метаморфозу. Однако то, что я наблюдала сейчас, легко можно было отнести к подобным чудесным превращениям. Если вспомнить, какая речь была у Ивана до удара по голове, его нынешний язык уже стал почти иностранным. А уж то, что он собирается ещё что-то там писать, и подавно в сознании не укладывалось.
— Роман?..
— Да! Я уже всё продумал! — возбуждённо продолжил больной. — Это будет песнь о страстной любви знатной мексиканской девушки к простому мексиканскому чернорабочему. Её папаша — сазан…
Я вытаращила глаза, точнее, они сами полезли из орбит. Какой ещё «сазан»?!
— Ой, прости, опять вырвалось. Её отец, богатый и благородный господин, будет всячески мешать им соединиться, пользуясь услугами стукачей. Помимо этого, их ждёт множество других испытаний, но любовь выдержит всё и станет крепче гранитной скалы! — поделился творческим замыслом увечный.
Я, не в силах «переварить» шокирующую информацию, так и стояла с разинутым ртом.
Ладно бы боевичок какой решил замастрячить, но такое! Это же явная патология! Куда смотрит лечащий врач?!
— Подожди, Ваня… — сказала я и выскочила из палаты.
