О смерти сотрудницы я решила тоже пока не упоминать, опасаясь, что тогда друзья точно сочтут, что у меня сдвиг по фазе на фоне стресса.
Наступила минута молчания, во время которой Галкин взор из испуганного превратился в гневный. Подруга в ярости обозрела стол, задержала взгляд на заварочном чайнике, но с желанием метнуть его в меня всё же совладала.
— Знаешь что, Ритка?! — задохнувшись от возмущения, выпалила она. — Мне эти твои штучки ещё в школе надоели! Шла бы обратно на сцену и паясничала там сколько угодно!
— Ну не обижайся, ну пошутила я, ну глупо… А вы чего ко мне вломились вообще?
Насупленная Галка сидела, скрестив на груди руки, и отвечать не желала. Сашка встал, убрал в шкаф коньяк и вернулся к столу.
— Да мы только приехали, и Галя сразу к тебе собралась. Спустилась, ты не открываешь. Позвонила — трубку не берёшь. Сначала подумали, может, ушла куда-то, но вроде музыка играет. А тут Федька как начал выть на весь дом. Воет и воет. Мы ключи взяли и к тебе, — пояснил он.
— Балда ты, Сашка! Не выл он, а пел, — засмеялась я, стараясь выглядеть беспечной. — Бетховена сильно уважает. Я музыку включила и пошла листья убирать. Не знаю, как у вас, а мне ночью полбалкона завалило. Не слышала ваши звон…
— Разобрались? — тоном, не предвещающим ничего хорошего, перебила Галка и, открыв газету, ткнула пальцем в обведённое красным маркером объявление. — А теперь ответь: это что?!
Глава 5. Атмосферные завихрения и соц. опрос
В другое время моя деликатная половина попыталась бы мягко объяснить нашу позицию, но сегодня нам с ней было не до политесов.
— Ничего. Я продаю квартиру и переезжаю. Хотите вы или нет, но это не обсуждается.
Но несмотря на моё заявление, обсуждать всё-таки пришлось, да ещё и на повышенных тонах.
— А меня ты спросила?! Или Сашу?! Или тебе на нас одинаково наплевать?!
— Галочка, да почему я должна кого-то спрашивать? При чём тут вы вообще?
— Ах, мы не при чём?!.. — Галка, бордовая от возмущения, побежала к шкафчику, снова достала коньяк, но налила только себе.
— Галь, перестань цепляться к словам. Ну не могу я здесь больше жить.
— А я, по-твоему, могла?! Да я из-за тебя магазин любимый продала!
— Галка, ну прекрати, пожалуйста! Сказала, будто не магазин, а душу продала!
— А представь себе! Я, может, в него всю душу вложила! Город любимый бросила! — в глазах у неё задрожали слёзы. — Чтобы ты сейчас сама туда свинтила?!
И тут до меня наконец дошло, что она подумала. Виктор жил в нашем с Галкой родном городе, и она, видно, решила, что я продаю квартиру, чтобы перебраться к нему.
