Пока рассаживались, Бёдвар успел представить нам своего напарника, Скайва инг Блаймонта. Скайв оказался сыном главного егеря герцогства Норслим. Он был почти таким же высоким и медно-рыжим, как сам Бёдвар, но не таким массивным и, похоже, более гибким и вертким. На Бёдвара он смотрел с братской любовью и преданностью: парни, как выяснилось, росли вместе и с детства были не разлей вода.
Магистр О'Ринэль, видя, что все растерялись и не знают, о чем говорить в его присутствии, взял обязанность развлекать публику разговорами на себя. Он расспросил нас о занятии по телесным практикам, посмеялся, когда я рассказала, как Жисселия выронила эстафетную палочку, поблагодарил Бёдвара за находчивость и помощь, потом перевел разговор на традиции, устои и легенды самого северного герцогства.
Бёдвар и Скайв отвечали охотно и пространно, то и дело припоминали забавные случаи из своего детства. В общем, постепенно общение стало совершенно непринужденным, и даже вечно молчаливая Лу то и дело задавала какие-то вопросы и открыто смеялась над шутками парней.
Я с удовольствием участвовала в разговоре и исподтишка поглядывала на нашего с Беном куратора, восхищаясь тем, насколько хорошо он, оказывается, владеет искусством застольной беседы. Это искусство считалось частью науки о придворном этикете и порядком раздражало меня, в особенности, когда родители наняли для меня одну из дальних родственниц нашего графа Сеймура Монтойи, чтобы она поднатаскала меня в умении говорить ни о чем.
К тому времени, когда мы уже закончили поглощать горячие блюда и тьют Бурхок взялся подавать десерт, к нам присоединилась еще одна гостья – метресса Лоул. Она, как и собиралась, пришла знакомиться с Бёдваром, который стал героем дня, отчего то и дело смущался.
– Расскажите мне, адепт Бёдвар, – неторопливо попивая вечерний чай из сламбры – травы, дарующей крепкий сон – расспрашивала метресса парня, – кто еще в вашей семье обладает способностями к исцелению?
– Так все братья и обладают, – басил гигант Бёдвар. – Это ведь для всех медвелюдов свойственно, а у нас предки дальние из этого народа произошли.
– А планируете ли вы, Бёдвар, развивать этот свой дар? В Лабиринте Новичков он проявился, или какой-то другой?
– В Лабиринте я увидел поляну с пересохшей почвой, и зверей, погибающих от жажды. Я сумел каким-то образом поднять к поверхности подземную воду и вывести на поляну родник. Потом оказалось, что и высыхающая растительность, и погибающие животные были иллюзией. А вот родник получился настоящий… – Бёдвар поджал губы и осуждающе покачал головой. – Нельзя ж так… у меня чуть сердце не разорвалось от жалости к зверушкам…
