Я кивнула, соглашаясь: а что мне оставалось делать? Но любопытство вцепилось в меня своими острыми коготками, и я поняла, что теперь постоянно буду гадать, к какому народу принадлежит наш с Беном куратор, и о чем он умолчал. Ведь в Труонард он явно прибыл неспроста, да и местом работы выбрал магическую академию не из-за простой прихоти…
Надо сказать, в Труонарде представителей других рас, кроме людей, почти не было. Из уроков мирознания, которое преподавали в нашей сельской школе, мне было известно, что, помимо людей, на Великой Суше обитают и другие магические расы. Это были медвелюди, их еще называли перевертышами; крыланы – те же перевертыши, но способные перекидываться в летучих мышей; друэлины – лесной народ, способный жить внутри деревьев, нимавки – обитатели глубоких вод, неприспособленные к жизни на суше…
Каждая магическая раса имела свои земли и своего правителя, и старалась не смешиваться с остальными расами и не покидать границ своих земель.
Так к какой же из рас принадлежит наш куратор? Что ему понадобилось в Труонарде, вдали от своей страны? Ради чего он расстался со своим родными и друзьями?
Я не сомневалась, что причина должна быть очень веской! Сама я с трудом оторвалась от родительского дома, и, хотя прошло всего три дня – уже начала скучать по матушке…
– Вам, наверное, очень одиноко вдали от семьи, магистр О'Ринэль… – прониклась я сочувствием к куратору.
Мужчина сбился с шага от моих слов, вздохнул судорожно, немного помолчал, но потом все же ответил:
– Так и есть. Благодарю за понимание, мистрис Орнелла. Впрочем, адепты – очень живой и гораздый на разнообразные и очень неожиданные выходки народ, так что тосковать и предаваться грусти мне обычно некогда.
Некоторое время мы с Беном шли молча, пытаясь осознать то, о чем рассказал нам магистр. Мне было одновременно и приятно, и волнительно оттого, что куратор доверил нам часть своей тайны. Мысленно я поклялась себе, что никому не выдам ее, а еще – что постараюсь не доставлять мужчине лишних хлопот.
Не дождавшись от нас новых вопросов, магистр О'Ринэль заговорил сам.
– Думаю, я должен объяснить вам, кто такой куратор, и зачем он нужен.
– Мы внимательно слушаем вам, магистр, – за нас двоих отозвался Беньямин.
Мужчина одобрительно кивнул и принялся рассказывать.
Оказалось, что куратор назначается каждой паре адептов и не меняется до конца обучения, которое длится или четыре года, или семь лет. Каждый год в академию поступает около ста новых адептов, и пятьдесят магистров после церемонии выбора обзаводятся новыми подопечными. То есть, под присмотром каждого магистра находится одновременно от восьми до четырнадцати адептов – по двое с каждого курса.
