— Ну все, отчитался? Можно теперь мне с женихом поговорить? — я завладела трубкой и продолжила. — Ты бы видел этого выходца из преисподней!
— Я так понял, что там у вас полный набор? И выходец из преисподней, и обескровленные трупы?
— Да-а, а у этого выходца клыки в ультрафиолете светятся! — пожаловалась я.
— Он-то хоть не обескровлен?
— Вроде нет.
— Последнее дело ставить судебно-медицинские диагнозы по телефону, но вы бы взяли у него из крупных сосудов жидкую кровь и сделали бы хороший клинический анализ, — ну там формула крови, морфология эритроцитов; скажи Юре, он сделает. Ты платье себе сшила?
— Нет еще, мне некогда, — застыдилась я.
— Поговори с Маринкой, у нее портниха есть.
— Точно, я как раз собиралась, но мы заспорили про механизм образования колотых ран.
— Это святое, — я прямо увидела, как мой любимый усмехается. — Как Хрюндик? Я звонил, он жаловался, что ты его притесняешь.
— На него где сядешь, там и слезешь, — пробормотала я.
— Приеду, займусь им, — пообещал — Сашка. — Между прочим, он мне успел поведать,
что Лермонтов был декабристом и женился на Анне Карениной. Ты бы его просветила немножко, а?
— Да, у него удивительная каша в голове, — согласилась я. И хотя Сашка, конечно, не ставил целью меня пристыдить, я почувствовала, как заливаюсь краской.
Закончив разговор и положив трубку, я отчетливо поняла, что на сегодня морга с меня хватит. Домой, к ребенку. И уехала, забыв поговорить с Мариной про портниху.
Домой я добралась часам к пяти. Ребенка еще не было, насколько я помню, у него сегодня восемь уроков. Я заглянула в его комнату и привычно содрогнулась, не понимая, как можно жить в такой помойной яме.
У телефона лежала записка: “Ма, тебе звонили из Англии, приглашали потусоваться. Сказали, что можно со мной, будут звонить еще. Утром Саша звонил, я сказал, что ты не ночевала”. Добрый мальчик, подумала я; это он так прикалывается над родительницей. Приглашать потусоваться могли только мои старые знакомцы из Скотленд-Ярда, с которыми я встретилась пару лет назад на семинаре в Колчестере.
До прихода сына я успела сварить макароны, имея в виду присланный нам из Италии настоящий соус песто из томатов и базилика. Соус прислал мой старый кореш, итальянский полицейский Пьетро Ди Кара, когда-то преданно за мной ухаживавший, а теперь ограничивающийся продуктовыми посылками, а по важным датам — еще и открытками с видами упущенной мной выгоды: белоснежных пляжей Сицилии и разноцветных итальянских базаров.
