Услышав это, по всему моему телу тут же пробежали мурашки, и я неосознанно пнул лошадь в бок, вынудив ее грациозно отскочить в сторону. В тот момент я почувствовал духовное единение со своим жеребцом. Мне удалось передать все свое отвращение от мысли, что мужчина прикоснется ко мне, что позволило моему копытному другу совершить столь совершенное движение!
Лошадка моя! Ты, должно быть, истинный жеребец, мой великолепный брат! Когда мы вернемся, я, вне всякого сомнения, позволю тебе пощипать самую лучшую траву.
— … Да не волнуйся ты так, не собираюсь я тебя трогать. Я буду хорошим мальчиком и подмигну все тысячу раз, а в промежутках просто перемолвься со мной парой слов, чтобы заполнить лишнее время.
Я с облегчением выдохнул. Слава Богу Света, Буря меня не облапает. Если бы дело дошло до прикосновений, то я бы предпочел махать все пятнадцать тысяч восемьсот сорок раз. В конечном счете, мне не нужно будет вечером играть восемнадцать партий в маджонг или обнимать горячих красоток, так что, даже если моя рука будет парализована, это не такая уж и проблема.
Я нежно улыбнулся и произнес:
— Желает ли мой брат обсудить благожелательность Бога Света или же набожность Бога Света?
— Это… — выражение лица Бури выглядело так, словно ему было непросто сделать выбор.
Затем, чтобы не дать мне начать свою речь о благожелательности или набожности Бога Света, Буря начал увлеченно болтать без остановки. Это было здорово. Мне не нужно было ни махать, ни говорить и, если забыть про голод, то мне даже не на что было бы пожаловаться.
Так голоден, хочу съесть что нибудь…
Я покосился в сторону Рыцаря Бури. Если бы люди были съедобными, Какая бы часть тела была наиболее вкусной? Грудка, бедро, голень…
Буря медленно приостановил свой монолог и озадаченно спросил:
— Я что-то не то сказал? Солнце, почему ты так странно на меня смотришь?
Услышав эти слова, я замотал головой и затем просто опустил взгляд. Я не хотел, чтобы Буря подумал, что я снова как-то ненормально на него уставился, поэтому не решался вновь смотреть ему в глаза. Однако, опустив голову, мой взгляд упал на топорщащиеся уши моей лошади. Вроде бы тушеные поросячьи уши очень даже вкусные, так может и лошадиные уши тоже будут неплохи?
— С-Солнце… — снова обратился ко мне Буря, но я так увлеченно пускал слюни, представляя себе вкус тушенных лошадиных ушей, что у меня попросту не было времени ему отвечать. Но тут он резко перешел на крик. — Солнце! Скорее посмотри туда, там что-то происходит!
