На губах Элеоноры заиграла циничная ухмылка:
— А ты думал, я так просто отступлюсь от тебя, граф? Ты был обещан мне с самого моего рождения! И я, наивная, ждала, когда же ты повзрослеешь настолько, чтобы решиться вступить в брак. Но ты не торопился, Остин! Когда мой отец, а затем и мать погибли, я осталась одна и без средств. Ты, друг моих детских лет, не пришёл мне на помощь! Ты крутил роман с маркизой, надеясь вместе с женой заполучить богатство и титул! Теперь я хочу получить твоё богатство и титул!
— Так, значит, ты оклеветала меня, опорочила в глазах Мирабели моё честное имя. Если бы ты была мужчиной, Элеонора, я вызвал бы тебя на дуэль и убил бы безо всякого сожаления. — С этими словами граф поднялся и, не попрощавшись, вышел из комнаты.
Страшные в своей разрушительной силе, самые горькие чувства распирали грудь Остина Трампла. Ему казалось, что он задыхается в паутине лжи и предательства. Страх потерять возлюбленную, уже единожды пережитый молодым человеком, сейчас ощущался им вдвойне болезненно. Страх быть отвергнутым той, без кого не мыслил он уже своей жизни, способен был свести с ума. Гнев и боль привели душу его в невероятное смятение. Что мог сделать он? Что предпринять? Как бороться с той бурей эмоций, что захлестнула всё его существо?
Ведомый чем-то помимо разума, не совсем понимая, что делает, граф оседлал своего коня, вывел его из стойла и помчался, не разбирая дороги, прочь от приюта, прочь от заходящего солнца, прочь от людей… Встречный ветер трепал полы его сюртука, выбивал слёзы из его глаз. Боль, душившая его, заполнявшая его сердце, исторглась из горла графа вместе с криком. Что же кричал он, один, затерявшийся в вересковых пустошах? Чьё имя жгло огнём его разум?
«Мирабель! Мирабель!!!» — сквозь слёзы и ветер взывал он.
Нет, чуда не произошло. Никакой волшебный ветер и никакое чудесное эхо не донесли этот крик до стен, за которыми была сокрыта от графа его возлюбленная. Быть может, чуда не произошло потому, что никто и не ждал его? Одурманенная вероломными словами госпожи Девернье и лекарствами доктора Деркера, Мирабель не могла услышать графа: их мысли не звучали в унисон, их сердца не бились в едином ритме, а душа юной воспитанницы приюта не стремилась к единению с его душой. Остин кричал в пустоту.
* * *
Несколько часов бешеной скачки немного остудили графа. Он вернулся к действительности и понял, что едва не загнал своего вороного. Остановившись, Трампл спрыгнул на землю, обтёр пену со взмыленных боков коня и повёл его в поводу. Местность, в которой он оказался, была графу незнакома. Окидывая взглядом непривычные очертания холмов, Остин понял, что заблудился. Повернувшись лицом к заходящему солнцу, он медленно побрёл вперёд, стараясь обнаружить признаки человеческого жилья.
